Дмитрий Юрьевич Манасыпов - Злые ветры Запада

Дмитрий Манасыпов Злые ветры Запада

© Манасыпов Д., 2018

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2018

* * *

Эй, крошка, что скажу тебе, крошка!

Присядь со мной рядом, обними меня, крошка.

Эй, мистер Джек, не смотри так строго.

Налей лучше выпить, впереди ждет дорога.

Кто вернется домой, кто останется там.

Мы не знаем, да к черту, не плакать же нам?

Мы вернемся, быть может, а быть может, и нет.

Впереди нас ждет ветер, он и даст нам ответ.

Из записной книжки хирурга седьмого отряда рейнджеров, м-ра медицинской службы У. Дж. Салливана[1]

Intro (намного позже):

– Всегда было так плохо? – спросил мальчик, оглядывая ранчо, занесенное песком даже внутри.

– Сейчас надо поесть, – ответил мужчина, выискивая место для костра. – Это главное.

Мальчик не спорил. Спорить с мужчиной было страшновато. Мальчик успел уже наглядеться на него в деле. Дорога от Пасадены оказалась совсем непростой. Если не сказать хуже. Да и…

Мальчик немного боялся своего спутника. С того самого момента, как мальчика вызвали в офис директора приюта. Тот, пожевав темными губами, выдал воспитаннику лист пейперпласта с его метрикой, пальто и сапоги. И вывел через черный ход к угловатому грузному человеку в противопыльной маске и очках-гогглах. Давно, почти неделю назад.

– Да тут есть камин! – Мужчина показал на закопченный очаг в углу. – Хороший хозяин строил дом. Притащи несколько стульев и наломай. А я сейчас вернусь.

Этот ритуал быстро стал знакомым.

Трехколесный песчаный байк рубил покрышками дорогу уже пять дней. Трицикл стал мальчишке хорошим другом. И совершенно не пугал значком радиации.

Стулья мальчик ломал ногами, не прибегая к топорику, купленному мужчиной. Сухое дерево трещало и разлеталось в щепу. Четыре дня назад он бы ее выкинул. Сейчас же бережно сгреб. Мужчина, сам того не замечая, научил многому. Как и сама дорога.

Мальчика звали Сидом. Но именем его спутник не пользовался. И сам не представлялся. Приходилось обращаться «сэр», но это привычно. В приюте больше никак. Там строго. Мужчина не наказывал мальчишку. Один раз только дал подзатыльник. Но за дело, и тот не обиделся.

– Молодец, – похвала из-за спины оказалась обычно простой. – Разжигай.

С трицикла мужчина забрал остаток мяса, оставшийся от ланча. Он подстрелил огромного сурка, и они съели половину. Разделывать пришлось мальчику, но ему даже понравилось. Сейчас щепки и несколько листов из найденного в шкафу романа уже потрескивали в пламени. Ножки и спинки занимались ровно, заставляя старый камин, сложенный из камней, уютно гудеть.

– Отдохни. – Мужчина споро рубил остатки мяса на крупные куски и присыпал солью. – Сделаю сам.

Мальчик не отказался. Принес два спальных мешка и два одеяла. Одеяло они купили на рыночной площади в Пасадене. Колючее, шерстяное, с клеймом КША. Клеймо виднелось четко, мужчина кивнул и рассказал историю клетчатой ткани. Про недавно найденное хранилище, где кусок ткани пролежал сто пятьдесят лет и дождался своего часа. Мальчик кивал и не удивлялся. Двадцать второй век учил своих детей принимать многое спокойно и без эмоций.

Винтовку, удобный и короткий «шарп», купили там же. Стрелять в приюте не учили, но какой бой откажется от такого?! То-то, что никакой. А еще, как оказалось, шомпол винтовки можно использовать не только для чистки.

Сурок, вернее, куски сурка, нанизанные на два шомпола, вскоре зашкворчали вытапливаемым жиром. «Прям как хороший поросенок, – сказал мужчина в обед, – такой же упитанный». Мальчишке, все детство евшему овощи и соевое мясо, сурок казался божественным.

Консервы, ветчину-хэм, сосиски, бобы и две упаковки бекона мужчина не трогал. «Зачем? – спросил он, кивнув на окраины Мохаве наутро второго дня. – Еда бегает вон там. Я научу тебя брать ее своими руками». И учил, сразу же, как улеглись последние блинчики из последнего кафе «медового» штата, Калифорнии, где мальчик Сид прожил всю жизнь.

– Всегда было так плохо? – повторил вопрос мальчик после еды и кружки с кофе. – А?

Мужчина поскреб пальцами в густых усах, переходящих в бакенбарды. Огонь прыгал бликами на крупном носу и кувалде подбородка.

– Нет, малыш, не всегда. Было намного хуже. Еще недавно.

Мальчик замолчал. Ждал уже привычного --">