Уильям Сандерс - Поезд в ад

УИЛЬЯМ САНДЕРС Поезд в ад

1

Закопав жену, Маккензи некоторое время стоял, опершись на заступ. Почему-то казалось, что сделано еще не все — может, надо что-нибудь сказать? А впрочем, зачем? В голове мельтешили какие-то разрозненные обрывки давно забытого ритуала: «…я есмь воскресение…» (и что-то в том же духе) «…тот, кто верует в меня пепел к пеплу предаем мы пучине тела товарищей своих…» Бессмысленные словеса лишь раздражали, и Маккензи, сам того не заметив, нервно провел рукой по лицу, словно освобождаясь от невидимой паутины.

Повернувшись, он посмотрел на ту сторону залитого солнцем двора, где лежали умертвившие ее трое мужчин, которых сам только что уничтожил; промелькнула мысль, не забросать ли землей и их, но так — промелькнула и исчезла. Пусть валяются, где попадали — двое возле дома, а третий, раскорячившись, — под сенью деревьев, до которых почти успел добежать; сам Маккензи задерживаться здесь не собирался, а другим и дела нет — поблизости никакого жилья.

Этих незваных гостей и то, что они творят, он увидел сразу же, едва выйдя из лесной тени за домом. Он уложил их одним махом — тремя точными выстрелами из «двадцатки», с которой охотился на белок — убил без колебания и без единого слова. «Так — так — так» — сухой звук мелкашки прозвучал в неподвижном горном воздухе пустячно, по-ребячьи. Третий, почти дотянув до прикрытия деревьев, крикнул, прежде чем Маккензи успел его срезать — это был единственный посторонний звук среди безмолвия, разом оборвавшийся всклик ярости и страха.

Но все это уже ничем не могло помочь женщине, чье распростертое безжизненное тело белело под полуденным солнцем; изорванная окровавленная одежда была разбросана по не выгоревшей еще июньской травке вперемешку с недавно стиранным бельем, которое жена снимала с веревки…

Решительно отбросив заступ, Маккензи твердым шагом двинулся к дому. Остановившись на полпути, он обернулся и смотрел на холмик влажной земли под деревьями — О слегка приоткрылись, из них раздался чуть слышный низкий всхрип. Секунду спустя Маккензи повернулся и снова пошел, уже не оглядываясь.

Войдя в лачугу он начал неспешно и методично собирать все необходимое. Времени это заняло немного — в этой глупом месте, куда постоянно могли наведаться хищники в человечьем обличье, кем бы они ни были, Маккензи постоянно держал все необходимое под рукой, на случай, если вдруг срочно потребуется ретироваться в лес.

В старый альпинистский рюкзак у него был уже уложен легкий пуховый спальный мешок, вполне пригодный для сравнительно мягких ночей горного лета, — один Бог ведает, куда его занесет к той поре, когда снова похолодает — нейлоновая палатка, вся в камуфляжных разводах, а также пара алюминиевых котелков да пластмассовая фляжка. Осмотр боковых карманов рюкзака выявил всякую всячину, что приберегается на крайний случай — приспособления для разведения костра, в том числе плотно запечатанная склянка с вощеными спичками; компас; рыболовные крючки с леской; нейлоновая веревка; пара самодельных свечей: небольшой оселок. Была еще пластмассовая аптечка, хотя уже и непонятно зачем — ее содержимому, по-видимому, уже лет десять, и вряд ли от него могла быть какая-нибудь польза.

Маккензи снял несколько коробок с полок у задней двери. Кое-что он сунул в рюкзак сразу же, кое-что задумчиво взвесил на ладони и сунул обратно либо просто бросил на пол. Пройдя на кухню, взял съестного — немного, полотняный мешочек с крупой да еще один с вяленым мясом; жить лучше тем, что удастся добыть в лесу. Постояв немного в задумчивости, он взял еще большой кухонный нож и сунул его за пояс.

Все это время он двигался с четкой, почти механической расчетливостью человека, понимающего, что единственный способ хоть как-то справиться с горем — это максимально сосредоточиться и чем-то себя занять. Лицо у Маккензи было отрешенным и необычайно бледным. Губы его лишь однажды исковеркало некое подобие улыбки — когда он наткнулся на большой электрический фонарь. Какого черта он его берег, когда, поди, во всей Калифорнии, если не во всей верной Америке, не осталось ни одной целой батарейки? Но глаза при этом так и остались холодными.

Удовлетворясь наконец, содержимым своего рюкзака, Маккензи с глухим стуком опустил его на пол и прошел в коридорчик, где стояла тумбочка с оружием.

Арсенал у него имелся --">