Григорий Дондин - Банзай, земляне!

опять какой-нибудь танк изловит, оторвет ему пушку и будет с ней таскаться, как собака с костью. Остаются Че Паев и Клюв. Вопросы есть, боец?

– Никак нет, товарищ сержант, – вздохнул Клюв. Натурального, полученного при рождении носа он лишился еще в начале срочной, а то, что ему взамен нарастили эскулапы из медбата, формой более напоминало птичий клюв, чем две нормальные человеческие ноздри. Чтобы комиссоваться, этого оказалось недостаточно. Полкан из медкомиссии сказал, что халтурно выращенный отросток на лице исправному несению службы не мешает. Зато прозвище к парню прилепилось намертво.

Два бойца утрусили вперед по опаленному луч-мастером отрогу каньона. Мазёвый снял сферу с головы и взялся прикручивать к ней рожки эхолова. Кумар присел на корточки перед трофейным оружием и с любопытством потыкал пальцем в провода.

– Во техника! Хорошо все-таки, что Мазёвый гранату кумулятивную с собой носить любит. Не сжег бы он вчера бронеход, была бы нам всем категорическая крышка.

На Кумара упала черная и зловещая тень сержанта.

– А ты куда смотрел, Кашпировский, бля? Второй день мышей ни хрена не ловишь. Расслабился?

Причины для злости у сержанта имелись самые веские. Кумар был их сопровождающим из группы ментальной поддержки (ГМП), то бишь экстрасенсом, или просто чующим. Эдаким живым радаром, настроенным на противника. Раньше с отрядом на разведвыходы всегда отправлялся Пустой, но с ним вышла типичная для дальнего космоса неприятность. Поймал какого-то неизвестного человеческой медицине кишечного паразита, и червь сгрыз половину его внутренностей к тому моменту, когда нашли подходящее лекарство. То есть где-то за четыре дня. Так что Пустой закончил службу раньше срока и отправился на гражданку по медицинским показаниям. Вот он знатно чуял. Злобные эманации чужого снайпера улавливал за шесть-семь километров.

Кумар пока что подобными талантами не блистал. Патрульный катер на подходе к острову он еще кое-как учуял. Так Мазёвый эту посудину своим эхоловом без всякой телепатии засек. На берегу Кумар бронехода прошляпил. Но это еще понять можно. Не факт, что в той жестянке кто-то живой сидел. Возможно, она целиком автономная была, на искусственном интеллекте. Корпус и почти всю ходовую кумулятивным зарядом сожгло начисто. Понять что-либо про эту машину было сложно. Модель какая-то нестандартная оказалась. Дальше по берегу прошли без приключений. Местность там своеобразная была. Широкая полоса песчаных дюн, а сразу за нею параллельно береговой линии отвесная скальная стена высотой метров в триста. И ни конца ей ни края. Нашли каньон, промытый давно пересохшей речкой, и двинулись по нему в глубь острова. Пяти километров не одолели, и Кумар опять не оправдал доверия. В правой стене каньона внезапно обнаружился широкий проход, а в нем три десятка зеленых. Разведчики с ними чуть лбами не сшиблись. Хорошо, зеленые сразу бежать кинулись.

– Туманность здесь какая-то, товарищ сержант, – ответил Кумар, резво поднимаясь на ноги. – Не вижу я ничего. То есть своих еще кое-как вижу, когда совсем близко. А дальше сплошной туман.

– Хрена ГМП нам удружило! На такой разведвыход бракованного экстрасенса отправили. Скажи честно, Кумар, тебя в чующие по недобору взяли?

– Не, – вступился Мазёвый, как раз закончив прилаживать к сфере эхолов. – Он нормальный в этом смысле. Взглядом флягу по столу двигает. Я сам видел. Пустой так не мог.

– Туманность какая-то, – повторил Кумар, благодарно глянув на Мазёвого. – Как будто этот остров полем закрыт.

Сержант невольно взглянул на блок полевого командующего (БПК), прицепленный к левому предплечью. Коробочка вроде школьного пенала, только вместо ручек с карандашами разные шкалы и датчики. БПК показывал, что все известные виды излучений в пределах допустимого.

– И на что похоже это поле? – спросил сержант. – Глушилки? Помехогенераторы?

– Не-е, – без уверенности проронил Кумар. – Сквозь помехи, созданные машинами, я раньше видел. Хуже обычного, но видел. Здесь другое что-то.

– Почему раньше не доложил, что с задачами не справляешься, боец?

Кумар виновато пожал плечами.

– Думал, приспособлюсь со временем.

– Я тебе по возвращении к месту основной дислокации месячник бодрой физкультуры устрою, – пообещал сержант. – Очень хорошо от думанья помогает.

– Давайте я еще раз через этот туман пробиться попробую! – с энтузиазмом кающегося грешника предложил Кумар --">