Никита Эдуардович Шарипов - Иной мир. Часть 4

Никита Шарипов Иной мир. Часть четвёртая

* * *

Глава 1

— Мы могли бы быть вместе, Никита, но это, к сожалению, невозможно, потому что ты уходишь, а я остаюсь, и этого не изменить. Жаль, ведь я хочу быть с тобой, хочу обнимать и целовать тебя, чувствовать твоё тепло, быть желанной и любимой, быть твоей. Ты, наверное, думаешь, что я такая со всеми? Отвечу честно, ведь врать смысла нет: то, что сейчас чувствую, со мною впервые. Раньше многие пытались подкатить, но я обламывала их. Что же нашла в тебе, так и не отвечу, даже самой себе, но знаю точно — я могла бы быть с тобой. Ты — мой человек…

Всё, что говорила Маша, я старался не принимать близко к сердцу. Не знаю, что она напридумывала и какое количество воздушных замков успела возвести, но уверен в одном — это просто секс, и точка. Какие, к чёрту, могут быть чувства? Она остаётся здесь, в нормальном мире, а я отправляюсь туда, в неизвестность, и что меня там ждёт, знает лишь Господь Бог, но он не скажет, сколько ни упрашивай. Решил быть жестоким:

— Машуль, что бы ты ни говорила, не верю ни единому твоему слову. Первый я такой или сто первый, фиолетово. Мы сейчас с тобой где? Мы в кровати. Что мы с тобой делали? Занимались сексом. Не любовью, заметь, а именно сексом. — Последние слова произношу по слогам: — Сексом без обязательств.

Удивительно, но ожидал другой реакции. Видимо, Вселенная решила сломаться. Маша сломала её, она словно не услышала, что я ей сказал, обняла ещё сильнее, поцеловала и ласково прошептала:

— Давай спать, Никита, завтра нас ждёт трудный день…

Вечеринка, устроенная в мою честь, продолжается. Хотя кого я обманываю? Она, судя по возрастанию громкости музыки, только перешла в стадию разгара. Я был уверен, что пляски и поглощение спиртных напитков затянутся до утра, а может, и дольше, но меня здесь уже не будет. Люди, работающие на Тёмное Будущее, веселиться умеют, а вот мне невесело, потому что неопределённость и безысходность давят. И чёртово дежавю к ним подключилось. Ощущение, что всё это уже происходило, противно зудит мозг, в голову лезут какие-то нелепые воспоминания. Что вообще происходит?

«Маша была беременна от меня, но умерла…» — это одно из воспоминаний, неизвестно откуда появившееся в моём хмельном мозгу. Вискарь, что ли, палёный попался? Или… Нет, не верю, выпивка точно была хорошей, в этом я, конечно, не профессионал, но и далеко не дилетант. Хотя кто его знает, от покупки палёнки никто не застрахован.

Батюшки, Ермак, да ты, похоже, того, с крышей прощаешься! Вот-вот она встанет на колёса и со шлейфом умчится вдаль. Новые воспоминания, одно другого хлеще по бредовости, заливались в мой опьяневший мозг. Какой-то Боков и говорящий медведь. Горы, погоня…

Тяжёлые наркотики на это способны? Вероятно, да. Неужели кто-то решил подшутить надо мной и споил мне лютую синтетическую хрень веселья ради? Если так, то после отходняка я найду этого весельчака и вышибу ему несколько зубов. И не только…

Поток бреда усилился, он не поддаётся контролю. Воспоминания из жизни, которой не было и быть не могло, хлынули как цунами. На физическом состоянии это отразилось негативно — дико закружилась голова и жутко затошнило. Всё, что было съедено и выпито, устремилось наружу. Оттолкнув Машу, я спрыгнул с кровати. Упав на пол в коленно-локтевую позу, наконец-то дал волю разбушевавшемуся желудку. А ещё я вспомнил, вспомнил всё!

Мозг, не готовый к подобным нагрузкам, решил, что самое время отдохнуть, и просто выключился. Неприятно получилось…

Вода была ужасно холодной, но благодаря температуре отлично справилась со своей задачей — я открыл глаза и осознал себя сидящим в ванной у стены. Напротив, хмурясь и потирая подбородок, сидел Владимир Росс. Если бы он знал, как я рад его видеть! Если бы они все знали, что было и что удалось изменить, то радовались бы больше меня. Но, увы, этот истерический смех со слезами на глазах — только моя участь. Плевать, что холодно и зубы цокают как пулемётная очередь, я счастлив!

Видимо, моя радость была расценена неверно — Росс снова включил ледяную воду и начал активно махать перед лицом душевой лейкой. Успокоившись и прополоскав рот, я сплюнул, и жестом показал — хватит.

— Полегчало? — спросил экзекутор, выбросив в ванную орудие пыток. Ничего не изменилось, дядька у меня немногословный. О том, что мы родственники, он пока не знает, но это его проблемы. Я, как --">