Д. Д. Кузиманза - Балкон во вчера и завтра

ноготками и мордашкой… но буду оригинальной, не такой как все.

Я повязала голову косынкой, надела старые шорты и рубашку, вынесла на балкон ведро с водой и щётки-тряпки.

Дом у нас старый, балконы стали аварийными, явно собирались рухнуть, и мы на них не выходили. Но недавно нижние два этажа купила какая-то фирма. Она сделала косметический ремонт фасада и укрепила все шесть балконов на нём, а мой был как раз фасадным. Решётку заменили на чудесную чугунную, кованную, с одной стороны на ней прикрепили забавного льва, а с другой — симпатичного единорога. Ремонтные работы закончились уже неделю назад, но именно тогда я получила письмо с «давай останемся друзьями», и мне было не до балкона.

А вот теперь, после хотя бы мысленного налёта на гнёздышко разлучницы можно и полюбоваться: какая же красивая решётка! Я присела возле чугунного льва: маленький, но выглядит, словно живой. Кажется, все волоски на гриве можно пересчитать, а глаза на повёрнутой ко мне мордочке смотрят, да-да, смотрят! И как грозно!

Я улыбнулась и шутливо щёлкнула льва по макушке, щёлкать его в нос мне показалось невежливым…

В тот же миг в глазах у меня потемнело!

Мелькнула мысль: «Солнечный удар». Ещё мысль: «Я одна, и никто мне не поможет…»

* * *

Потом кто-то подчёркнуто вежливым тоном спросил:

— Милостивая сударыня, вы в Аркадию или дальше?

Я открыла глаза и оказалась на коне среди всадников и повозок. И всё-таки не упала с дамского седла от изумления и испуга, как любая другая на моём месте. Дело в том, что третий папа Алёнки выступал на соревнованиях по конкуру: такие конные соревнования. Я несколько десятков раз посещала с ним ипподром и научилась держаться верхом, даже без седла и даже в дамском седле. Ну, и этот третий папа был настоящий лошадник, после полугода жизни с ним я вполне могла написать небольшое пособие «Лошадь: как на ней ездить и каким образом за ней ухаживать».

Так что я ничуть не пошатнулась в седле, а тоже вежливым тоном, но маловнятно ответила:

— А… о… бз-з-з-зум… так.

Потому что не хотелось мне ни в Аркадию, ни дальше, только назад, на родной балкон.

Такому ответу меня научила мама Сёмы, её же — прабабушка, которая училась в аристократической гимназии ещё при царях. Если с гимназистками здоровалось начальство — директор или попечитель округа — они должны были не только присесть в реверансе, но и что-то сказать. Что-то безусловно вежливое и безобидное. Вот поколения гимназисток и выработали такую форму ответа: понимай, как знаешь, тем более, что начальству, как правило, было на их ответ наплевать.

Так вот, я ответила, а потом уже рассмотрела того, кто со мной заговорил. Вопрос мне задал седой толстощёкий мужчина в сером бархатном костюме и коричневой шляпе с красным пером. Её он держал в руке и ехал рядом со мной на длинноухой коренастой лошадке, которая явно была не лошадкой, а типичным мулом. На мой ответ толстощёкий почему-то испуганно округлил глаза:

— О, простите, я нарушил ваши размышления.

Он тут же ускорился, обогнал меня, только тогда надел шляпу и затерялся среди повозок. Остальные люди, одетые кто беднее, кто богаче, на меня внимания не обращали. Так что я могла немного прийти в себя и вот именно — поразмышлять.

Во-первых, сразу же себя осмотрела. Почему? А все были одеты по-старинному: кафтаны, камзолы, кожаные колеты, юбки до пят, штаны до колен с чулками или штаны длинные с полосатыми чулками, перчатки до локтей с раструбами, шляпы, украшенные красивыми и не очень перьями, башмаки с пряжками, сапоги и ботфорты, ну, то есть, очень высокие сапоги, голенища которых обычно отворачиваются ниже колена. Второй папа Алёнки работал в театре реквизитором, когда-то и меня устроил туда подрабатывать костюмершей. Так что я знала, как все эти части одежды называются и каким образом их носить. Видно было, что путешественники различаются по богатству или общественному положению, но едут вместе из соображений безопасности. Бархат, атлас, тафта, кружева, золотая и серебряная вышивка, тонкое полотно и банальная саржа, мягкая дорогая кожа и грубое сукно были в ассортименте.

Но я-то вышла на балкон в совсем неподходящем для этой компании наряде. В шортиках, а все дамы были в длинных юбках! Так что я с ужасом опустила глаза и… Ох ты!

Не знаю, как уж это произошло, но я оказалась одетой для здешнего мира. Бедновато, но вполне прилично и как раз по погоде — кажется, была весна, на --">