Роджер Джозеф Желязны - Ночь в одиноком октябре

мне, что я замечательный сторожевой пес. Я был очень горд.

А немного спустя он выпустил меня побродить по округе. Я проверил жилище Растова – в окнах темно. «Наверное, шастает где-нибудь», – подумал я. Лежа под кустом у дома Сумасшедшей Джилл, я слышал, как она что-то бормочет внутри, периодически обращаясь к Серой Дымке. Они уже вернулись со своей вылазки. Метла, оставленная у заднего крыльца, была еще теплой.

Особенно осторожно я подбирался к дому Морриса и Мак-Каба. Ночь – самое благоприятное время для Ночного Шороха, поэтому он может оказаться где угодно.

Я услышал тихое хихиканье с обнаженных ветвей ближней от меня вишни. Я втянул в себя воздух, но запаха Шороха, обычно очень сильного и сразу бьющего в нос, не почуял. Зато учуял кое-что другое.

До меня снова донесся тихий смешок – настолько тихий и на такой высокой ноте, что человеческое ухо даже не уловило бы его.

– Кто там? – спросил я.

На дереве развернулся комочек сухих листьев, обрушился вниз и заметался вокруг моей головы с умопомрачительной скоростью.

– Еще один, кому не спится в ночи, – прозвучал тоненький голосок.

– Похоже, народу все прибавляется и прибавляется, – заключил я. – Можешь звать меня Снафф. А тебя как зовут?

– Игл, – ответил он. – Кому ты служишь?

– Джеку, – откликнулся я. – А ты?

– Графу, – сказал он.

– Ты, случаем, не в курсе: Моррис и Мак-Каб добыли свои ингредиенты?

– Да, – просвистел он. – А ты не знаешь, та сумасшедшая нашла, что искала?

– Ничуть в этом не сомневаюсь.

– Значит, она на голову нас опережает. Хотя еще рановато что-либо утверждать…

– Когда Граф присоединился к Игре?

– Две ночи назад, – ответил мой собеседник.

– И сколько теперь получается игроков?

– Уж не знаю, – свистнул он, затем взмыл ввысь и исчез.

Вот так, все запуталось еще больше, а я даже не имею ни малейшего понятия, открывающие они или закрывающие.

Возвращаясь домой, я вдруг почувствовал, что за мной наблюдают. Но кто бы это ни оказался, он был, безусловно, хорош, очень хорош. Я никак не мог засечь его и потому пошел самой длинной дорогой. Чуть позже он наконец отстал, последовав за кем-то другим. А я поспешил домой докладывать о случившемся за этот вечер.

4 октября

Дождливый день. И ветреный к тому же. Я накручиваю круги по дому.

– Здорово, Кабысдох.

– И вам того же.

– Привет, Твари.

Шурш, шурш.

– Как насчет того, чтобы выпустить меня?

– Ага, сейчас.

– Мой день еще придет.

– Но сегодня, увы, день не твой.

Все как обычно. Все вроде бы в порядке.

– Как насчет колли? Нравятся рыженькие?

– Ты так ничему и не научилась. Бывай.

– Сукин сын!

Я проверил все окна и двери изнутри, а затем выскользнул через черный ход – там у меня есть маленькая дверца – во двор. Мой хозяин, Джек, еще спал или отдыхал в полумраке своей комнаты. Я снова проверил все, только на этот раз снаружи. Никаких сюрпризов не обнаружил, по крайней мере сюрпризов того рода, которые мы намедни обсуждали с Серой Дымкой. Зато наткнулся на кое-что другое – на отпечаток лапы, размером побольше моей, за деревом, что рядом с домом. Прилагающийся запах и остальные следы смыло дождем. Я забежал подальше в поле, выискивая какие-нибудь свидетельства пребывания непрошеного гостя, но так ничего и не нашел. Старик, живущий неподалеку от нас, вышел во двор и теперь маленьким блестящим серпом собирал омелу. На плече его устроилась молоденькая белка. Так, еще один новенький.

Просунувшись сквозь изгородь, я окликнул бельчонка:

– Вы тоже принимаете участие в Игре?

Тот прыгнул на другое плечо старика и уставился на меня.

– А кто спрашивает? – прострекотал он.

– Зови меня Снаффом, – ответил я.

– А я – Трескун. Да, думаю, да. Все вот-вот – быстрей, быстрей.

– Открывающие, закрывающие?

– Невежливо! Невежливый вопрос! Знаешь сам!

– Просто подумал, дай попробую. Вдруг вы новички?

– Не настолько глупы, чтобы что-то выдавать. И покончим с этим.

– Покончим так покончим.

– Погоди. А в Игре участвует такой черный змей?

– Теперь уже ты просишь меня выдать тебе информацию. Но да, участвует. Ползец. И остерегайся его. Его хозяин чокнутый.

– Как, впрочем, и все остальные.

Мы дружно хмыкнули, и я тихонько сгинул.

Тем вечером мы снова отправились по своим делам. Мы перешли через мост и долго-долго брели по городу. Суровый сыщик и его компаньон-толстячок шатались все время поблизости, последний до сих пор прихрамывал, поминая, --">