Джонатан Пауэлл - Новый Макиавелли

Предисловие

Для начала я бы хотел прояснить, чем настоящая книга не является. Во-первых, она не является очередными мемуарами о годах правления Тони Блэра — мемуаров и без моего скромного труда хватает. Она не является научным трактатом о Никколо Макиавелли; таких трактатов недостаточно, но я не намерен становиться автором одного из них. Настоящая книга не является изложением взглядов историка на эпоху Тони Блэра — прошло еще недостаточно времени для каких бы то ни было выводов.

Берясь за эту книгу, я ставил перед собой три задачи. Во-первых, я хотел проверить, а так ли актуальны принципы Макиавелли в условиях современной политики, как в ту эпоху, когда они были доверены бумаге? Во-вторых, я пытался преподать будущим политическим лидерам несколько практических уроков, основанных на опыте, полученном мной в процессе работы на Даунинг-стрит, 10^[1]. Наконец, в книге представлен целый ряд обобщений, проиллюстрированных посредством эпизодов, коим я был свидетелем во время правления Тони Блэра; обобщения стали возможны также благодаря моей осведомленности о делах других правительственных кабинетов Британии и США. Я следую примеру Макиавелли, иллюстрировавшего свой труд историями из жизни современных ему флорентийских правителей. Данные эпизоды, или анекдоты, пожалуй, пригодятся будущим историкам в качестве сырья; набор их ни в коем случае не является историческим трактатом за моим авторством.

Я понимаю, насколько самонадеянно было бы сравнивать себя с Макиавелли. Макиавелли был гений; я таковым не являюсь. Труды Макиавелли пережили века; моим трудам вряд ли светит подобная судьба. Опрометчиво также пытаться реабилитировать мировоззрение Макиавелли, если учесть, насколько глубоко укоренился в нашей культуре его карикатурный образ. Один только факт, что я взялся писать о Макиавелли, даст моим оппонентам основания утверждать, что правительство Блэра с самого начала отличалось беспринципностью, вследствие чего только логично будет снабдить меня ярлыком «макиавеллист», что, конечно, вызовет улыбку моих бывших коллег по Даунинг-стрит, 10. Возможно, меня обвинят в том, что я злоупотреблял оптимизмом в пользу логики; что, словно вольтеровский Кандид, в простоте своей не мог удержаться от неуклюжих вопросов и правдивых тирад, к месту и не к месту. Однако я не слишком обеспокоен перспективой подобной критики, ведь она лишь явит невежество критикующих относительно личности самого Макиавелли, его взглядов, а также действий правительства Тони Блэра. Кроме того, стоит рискнуть репутацией — ведь мне претит, что мифы никем не оспариваются, в то время как британская политика остро нуждается в ударной дозе реализма и честности.

Впрочем, если кто-либо из моих читателей решит, что политика сводится к маневрированию и манипуляциям, я забеспокоюсь. Нет, уважаемые читатели, политика к этому не сводится. Я тридцать лет нахожусь на государственной службе, и в настоящий момент мои взгляды на способность правительства что-либо менять более оптимистичны, нежели в те времена, когда я только начинал карьеру государственного чиновника. Политика прежде всего оперирует такими категориями, как идеализм, общечеловеческие ценности и идеи. Ваш покорный слуга на эти важные аспекты не замахивается. Он удовлетворяется анализом искусства управления и механизмов власти и не ставит перед собой задачу объяснить, с чего бы это политическому лидеру захотелось власти или что он станет делать с властью, если таковой добьется. Написать данную книгу стоило уже для того, чтобы подчеркнуть один важный момент, а именно: идеалисты и оптимисты, приходящие к власти, понимают, как использовать власть с целью изменить страну в лучшую сторону.

Моя книга основана на макиавеллиевских трактатах «Государь» и «Рассуждения о первой декаде Тита Ливия». В библиографии указаны издания, которыми я пользовался, а также перечислены другие книги — как труды самого Макиавелли, так и работы о нем. Я также задействовал свои дневники, которые вел с 1997 по 2007 год. Надо сказать, что с четырнадцати лет я с переменным успехом веду дневник; никогда и не думая дневник публиковать, я рассматривал его лишь как средство зафиксировать свои мысли и выпустить пар. Однако дневник оказался настоящим кладезем анекдотов, которые весьма пригодились для этой книги. В 1995 году мне в руки попались первые страницы рукописного дневника, начатого --">