Александр Валентинович Павлов - Цивилизация и межцивилизационная эпоха

субъективности», из которого
в будущем возможно развитие новой России.
Все точки зрения с разных сторон освещают цивилизацию, она сложна. Цивилизация —
это не вся культура, это особый ее аспект, выражающий только упорядоченность культуры,
соответствующий порядку общественной жизни. Что же в ней главное, позволяющее отличать ее от культуры? Продолжим мысль
О. Шпенглера, считающего цивилизацию завершением культуры и ее овеществлением. Обращение к Шпенглеру обусловлено тем, что
именно его концепция считалась в науке СССР
исходной при анализе цивилизации [3, с. 465].
Попробуем интерпретировать О. Шпенглера в
категориях до сих пор фундаментального для
российской жизни советского диалектического
материализма.
Почему цивилизация — овеществленная
культура? Если упрощенно, то потому, что она
представлена объективированными продуктами
совместной деятельности. Продукты здесь —
это предметы и способы деятельности, сосуществования людей, в частности, способы производства объективных условий жизни (потребительских благ, знаний и иных ценностей). Способы производства и совместной жизни, формы
отношений — основное в цивилизации. Однако
«способ» предполагает субъекта, использую-

щего его. Способы же, если вскрывать их субъективный и функциональный аспект, — это
классовые и групповые интересы, выражающиеся в организации, технологиях, социальных
институтах (например, нравственности и права
и т.п.). В то же время организация, технология,
нравственность для индивида — это общепринятые нормы жизни и деятельности, закрепленные в человеческих привычках к ним. И тогда шпенглеровский подход приводит к выводу, что цивилизация — это нормативный базис
культуры, рассмотренный в единстве с соответствующими ему ценностями. В такой интерпретации советская идея способа производства легко совместима по крайней мере с германским представлением о цивилизации, а через него и со всей западной цивилизационной
практикой. А идеи такого рода всегда выступают ориентирами и регуляторами целенаправленного практического развития общественной
жизни.
По принятым и легитимированным в массовом сознании нормам можно судить о цивилизации. Нормы складываются в совместной, а
не в частной жизни. Они субъективны по отношению к ментальности, но при этом они создаются социокультурным субъектом и производят полное впечатление независимости от
человека. Их независимость заключается в их
объективированности и инертности, обусловленной социумом, а также в гигантском многообразии социальных связей, взаимодействий,
коммуникаций. Субъективное происхождение
норм позволяет все-таки влиять на них. Но их
социокультурный статус ведет к тому, что личность может изменять нормы с огромным и не
всегда оправданным трудом, например, создавая авторитарные институциональные механизмы, как это делалось в СССР или Германии
в 20–30-е гг. XX в.
Нормы цивилизации продуцируются самой
культурой. Они выражают объективированные
эталоны ее ценностей. В качестве эталонных
объективаций нормы по отношению к индивидам имеют императивный характер и поддерживаются всем социальным организмом как
целым. Поэтому нормы цивилизации инвариантны для всех явлений каждого отдельного
культурного организма и выполняют функции
законов культуры. Напомню, что за нормами
19

ФИЛОСОФИЯ
скрывается многообразие применяемых технологий, организаций, институтов, а за ними, в
свою очередь, онтологически понятые объекты
и субъекты общественной жизни.
Социальная культура характеризует совместную жизнедеятельность людей. Это может
быть экономическая, нравственная, научная
культура и т.д. В ней существует интегральный
социокультурный субъект, возникающий при
взаимодействии частных субъектов. Он и создает ее внутреннюю ритмичность, выступающую для людей нормами общественной жизни:
хозяйственно-экономической
деятельности
(например нормы торговли), права (нормативные акты правопорядка), политики (нормы государственного управления), морали (нормы
поведения), промышленной технологии (нормы
производства), науки (методы и парадигмы познания), управления (нормы организации),
здравого смысла (общепринятые нормы мышления), нормы применения языка и т.д. В каждой такой норме вся ее внутренняя содержательная динамика наполняется взаимодействием смысла и формы. --">