Бернард Эммануилович Быховский - Кьеркегор

Б. Э. Быховский Кьеркегор

«Есть только один-единственный человек, обладающий предпосылками, которые позволяют подвергнуть настоящей критике мою работу: это я сам».

«На том я стою: на голове или на ногах — не знаю».

С. Кьеркегор

ГЛАВНАЯ РЕДАКЦИЯ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Быховский Бернард Эммануилович (1898 г. рождения) — доктор философских наук, профессор кафедры философии Московского института народного хозяйства им. Плеханова. Известен как автор одного из первых учебников по диалектическому материализму (1930), ряда монографий и брошюр: «Враги и фальсификаторы марксизма». М.—Л., 1933; «Философия Декарта». М.—Л., 1940; «Метод и система Гегеля». М., 1941; «Маразм современной буржуазной философии». М., 1947; «Американский персонализм». М., 1948; «Основные течения современной идеалистической философии». М., 1957; «Философия неопрагматизма». М., 1959; «Личность и общество». Копенгаген, 1963; «Наука, общество и будущее». Буэнос-Айрес, 1965; «Людвиг Фейербах». М., 1967; «Джордж Беркли». М., 1970, и др., а также многих статей.

Быховский Б. Э. — лауреат Государственной премии СССР (1943) за авторство и редактирование 1, 2 и 3-го томов «Истории философии».

Глава I. Конец немецкого классического идеализма

Четверг 15 ноября 1841 года. В этот день на берлинской Унтер ден Линден близ Площади оперы царило необычное оживление. Кареты, экипажи, пешеходы теснились, направляясь не к зданию оперного театра, а напротив — к университету, в аудиторию № 6, самую большую университетскую аудиторию, которая не могла вместить всех желающих, число которых значительно превышало заполнивших ее четырехсот слушателей.

«Если вы сейчас здесь, в Берлине,— писал присутствовавший там Фридрих Энгельс,— спросите кого-нибудь... где находится арена, на которой ведется борьба за господство над общественным мнением Германии в политике и религии... вам ответят, что эта арена находится в университете, именно в аудитории № 6, где Шеллинг читает свои лекции по философии откровения» (1, 386). «Вступительную лекцию Шеллинга,— писали тогдашние газеты,— читали в Германии с таким же любопытством, как тронную речь» (81, 782).

Такой же наплыв, как и на вступительной лекции, был и на второй лекции, на которую прибыл из Дании Сёрен Кьеркегор. «Шеллинг начал,—пишет он 18 ноября П. И. Шпангу,— но при таком шуме и сутолоке, свисте, стуке в окна тех, кто не смогли войти, перед столь скученной аудиторией...» «По внешности,— добавляет Кьеркегор — Шеллинг выглядит как самый заурядный человек, у него вид какого-нибудь ротмистра...» (6, 35, 71).

Но в последующие дни аудитория заметно поредела. Интерес к лекциям спадал: «...Шеллинг оставил неудовлетворенными почти всех своих слушателей» (1, 395). Он не оправдал ожиданий. Ожидаемого триумфа не получилось. «Великая сенсация оказалась на деле одной лишь сенсацией и, как таковая, прошла бесследно» (60, 286). Гора родила мышь.

* * *

1 августа 1840 года на престол вступил Фридрих-Вильгельм IV. Эхо июльской революции 1830 года еще не заглохло. Бури 1848 года были уже не за горами.

Вскоре исполнилось десятилетие со дня кончины Гегеля. Его кафедру занимал правогегельянский эпигон Габлер. Но не он вдохновлял молодые умы, а по-прежнему сам Гегель. «Когда же Гегель умер, его философия как раз и начала жить» (1, 396). «...Именно период с 1830 до 1840 г. был временем исключительного господства „гегельянщины“...» (2, 21, 279). Левогегельянцы, «гегелинги», стали властителями дум передовой немецкой молодежи этих лет. Оставшись верными основоположным принципам Гегеля, младогегельянцы отвергали выводы гегелевской системы, не оправданные самими этими принципами. Средоточием их в Берлинском университете была группа «Свободных»: Штраус, Бауэр, молодой Фейербах, юноша Энгельс. В своем новом виде философия прусского государственного философа стала духовным оружием мятежных умов.

Фридрих-Вильгельм IV видел насущную идеологическую необходимость для укрепления существующего строя искоренить «драконов посев гегелевского пантеизма, ложного всезнайства и беззаконного уничтожения домашней добропорядочности для того, чтобы достигнуть научно обоснованного возрождения нации», как он писал фон Бунзену (цит. по: 83, 782). «Гегелингской банде» была объявлена война свыше. На роль святого Георгия, «который должен поразить ужасного дракона гегельянства» (1, 395), по королевскому --">