Петр Алексеевич Сарапульцев - Антиатеизм как замена антисемитизма в посткоммунистической России

П. А. Сарапульцев

Антиатеизм как замена антисемитизма в посткоммунистической России

Идея этой работы висела в воздухе, вернее в атмосфере современной России, но чёткость и доказательность её могли бы оказаться значительно слабее, если бы не публикация монографии известного социолога Зигмунта Баумана “Актуальность Холокоста”. Именно его исследования механизмов возникновения и поддержания антисемитизма показали, как подобные отношения формировались прежде и могут формироваться в настоящем и будущем. Вот почему все цитаты из монографии Зигмунта Баумана будут в дальнейшем выделяться курсивом.

Кроме того, для того, чтобы подтвердить серьёзность проблемы и избежать крайностей в статье не использовались материалы из крайне правых, левых и религиозных изданий, а использовались только статьи из наиболее любимой интеллигенцией со времён Аджубея газеты “Известия”, той о которой президент Дмитрий Медведев сказал: “Что касается “Известий” - это очень уважаемая газета… что называется, респектабельная газета, её читают, наверное, сотни тысяч граждан” (1).

Сама по себе проблема антисемитизма после окончания Второй мировой войны всё больше и больше теряет свою актуальность. Более того, антисемитизм стал не просто непопулярным, но даже уголовно наказуемым деянием в большинстве демократических государств. Да что там говорить, когда даже дочь пусть и бывшего президента Соединённых Штатов выходит замуж за еврея, а освящение брака осуществляют одновременно иудаистский и протестантский священники. Но свято место пусто не бывает, и в новой России место антисемитизма постепенно начинает занимать антиатеизм.

Действительно, если до второй половины XX века евреи были практически единственной группой населения, к которой относились как к чужакам и которую считали недружелюбной и нежелательной практически во всех странах, то в современной России появилась ещё одна подобная группа - атеисты. Причём речь идёт не о случайном сходстве, а о наличии действительно общих причин формирования антисемитизма и антиатеизма. Попытаемся это доказать, опираясь на исследования Зигмунта Баумана.

В принципе неприятие людей с другими взглядами, мировоззрением, в конце концов, цветом кожи, было и к несчастью до сих пор остаётся достаточно распространённым явлением. Но антагонизм по отношению к евреям, а как мы дальше убедимся, и к атеистам имеет своеобразное отличие. По мнению Зигмунта Баумана: “От других примеров стойкого межгруппового антагонизма антисемитизм отличается одной важной особенностью: социальные связи, на которых могут покоиться идеи и практика антисемитизма, никогда не являются связями между двумя территориально закреплёнными группами, которые вступают в конфронтацию на равных основаниях. Это, напротив, связи между большинством и меньшинством, между “населением-хозяином” и гораздо меньшей группой, которая живёт среди хозяев, но при этом обособлена, и по этой причине - будучи более слабым соседом - представляет собой оппозицию “они”, которая стоит отдельно от местных “мы”(2).

То, что атеисты в современной России явно не являются хозяевами положения, почти не требует доказательств. Ибо если в авторитарном государстве его руководитель (вождь) принципиально демонстрирует свою религиозность, то естественно, что весь государственно-чиновничий аппарат, так или иначе, копирует его поведение.

А уж оправославливание армии в многонациональном и многоконфессиальном государстве, когда приветствуется крещение солдат перед боем, освящаются новые военные корабли и самолёты, а православные святые назначаются покровителями родов войск, хотя в них несут службу и представители других религий, и атеисты, вообще не требует комментариев. Конечно можно возразить, что в планируемой подготовке священников для армии будет учитываться многоконфессиональность. Так , по словам зампредседателя синодального отдела РПЦ по взаимодействию с вооружёнными силами протоирея Михаила Васильева, при подготовке в Рязанском высшем воздушно-десантном командном училище священников для армии и флота “представители различных традиционных конфессий будут учиться вместе, в одной аудитории” (3).

Интересно только как будут обеспечиваться религиозные отправления в конкретных воинских частях, если даже “по данным