Карл Раймунд Поппер - Нищета историцизма

Нищета историцизма

Предисловие к русскому изданию

Эта книга возникла на основе лекции, прочитанной на семинаре профессора Ф. фон Хайкена в Лондонской школе экономики (образующей часть Лондонского университета) зимой 1935 — 36 гг. Моей главной целью была критика Марксового "материалистического понимания истории" — попытки предсказать, что социализм (или коммунизм) неизбежно наступит в результате надвигающейся социальной революции. Но я также намеревался дать критику всей сферы исторических пророчеств — любых предсказаний будущего, основанных на материалистическом, идеалистическом или любом другом модном мировоззрении, — и вне зависимости от того, что за будущее нам предсказывают — социалистическое, коммунистическое, капиталистическое, черное, белое или желтое.

В те дни каждый уважающий себя "интеллектуал" считал себя способным предсказывать будущее — пользуясь светом некой глубокой мудрости или, быть может, глубоких инстинктов в сочетании с глубокими историческими познаниями: глядя на величественную реку истории, он считал, что способен увидеть и сказать, что же дальше случится с мой рекой — этой могучей силой, неудержимой, неостановимой.

Но это — просто метафоры, и метафоры неудачные. История — то, что случилось в прошлом. Это не река и не сила.

История всегда заканчивается сегодня, в этот самый момент времени. Начиная с сегодняшнего дня мы сами, наша воля, наши этические убеждения, — вот что может влиять (хотя, конечно, лишь отчасти) на то, что случится в будущем. Мы способны влиять на будущее, и не только посредством наших этических убеждений и верований, но и с помощью нашей готовности принять на себя ответственность, с помощью критического к себе отношения, благодаря способности учиться и разучиваться, благодаря нашему скептицизму в оценке идеологий, особенно идеологий исторического характера.

Приведу пример того, насколько опасна идеология историцизма. Когда в 1922 г. Муссолини, в недавнем прошлом лидер левого крыла социалистической партии Италии, добился диктаторских полномочий как лидер "фашизма" — радикального правого движения, тоталитарного и националистического и в то же время социалистическом, — вожди марксистской партии во Франции, Германии, Австрии и России очень удивились. Существование правого реакционного массового движения не укладывалось в их марксистскую идеологию, согласно которой массовое движение могло быть только движением пролетариата. Фашистская революция? Консервативная, реакционная революция? В рамки их идеологии это никак не укладывалось — это было невозможно.

Поэтому вначале они не приняли фашизма всерьез. Они думали, что он вскоре исчезнет или преобразуется в марксистское движение. Политические успехи Муссолини считались исторически невозможными, и поэтому (вначале) в нем не видели реальной угрозы.

Однако повсюду в Европе возникали новые фашистские, антимарксистские и террористические движения, а уже существовавшие движения этого типа набирали силу и влияние, — тогда социалистические и коммунистические вожди вынуждены были отказаться от игнорирования этой угрозы, ведь очень многие последователи марксизма вступили в ряды фашистов. В этой тревожной ситуации у одного из марксистских идеологов возникла блестящая идея. Он открыл "сущность" фашизма, объяснил его, а приспособив к марксистским историческим предсказаниям.

Сущность фашизма была определена следующим образом: "Фашизм — это последнее прибежище, последний рубеж, последний вздох издыхающего капитализма". Все сразу приняли эту идею с чувством великом облегчения и интуитивной убежденности в ее истине. Теперь мы знаем! Ведь это же очевидно! Разве Энгельс (более или менее) не предсказывал этого, когда говорил, что мы должны использовать насилие, раз его применяют капиталисты! Это и было тем положением вещей, которое предсказывалось. Это именно и есть последний рубеж перед нашей неизбежной социальной революцией. Теперь мы действительно понимаем, что такое фашизм как исторический феномен!

Как здорово! Подлинное эмпирическое подтверждение марксистской исторической теории! Конечно, мы должны бороться с фашизмом, но нет никаких причин для беспокойства: пусть история происходит! Пусть история беспокоится! Пусть история отвечает за происходящее!

Не думаю, что я хоть что-либо преувеличил. Мне довелось оказаться одним из тех --">