Анна Никитична Протопопова - В чём корень зла? (Педагогические раздумья)

еще и еще раз на живых примерах показать, как сторицей оплачивается труд педагога, когда он не пожалеет ни сил, ни времени на то, чтобы помочь родителям овладеть основами педагогики и тем самым установить тесный, деловой контакт между семьей и школой.

В ЧЕМ КОРЕНЬ ЗЛА?

1. НЕСЧАСТЬЕ

— Товарищ начальник! Я прошу арестовать моего сына на пятнадцать суток и дать ему на это время трудную физическую работу.

Спешно дописывая для меня справку, начальник милиции, мой давнишний знакомый, Николай Елизарович Коромыслов, едва заметно усмехнулся. А когда поднял глаза на посетителя, на его лице нетрудно было прочесть: «Вот видите, с какими чудаками приходится иметь дело нашему брату!»

Но тут же выражение лица Николая Елизаровича изменилось. Опытный глаз начальника милиции моментально отметил, что перед ним стоит человек, вовсе не похожий на чудака. В наружности посетителя не было ничего примечательного, но в его глубоко запавших глазах было столько затаенного страдания, что у видавшего виды Николая Елизаровича вдруг запершило в горле. Кашлянув в кулак, он пригласил:

— Садитесь, пожалуйста. Расскажите.

— По профессии я конструктор. Вот мои документы, — Посетитель протянул начальнику паспорт и служебное удостоверение.

Взглянув на первую страничку паспорта, а затем на штамп о прописке, Николай Елизарович вернул документы.

— Я слушаю вас, Григорий Афанасьевич.

…Когда они «упустили» сына — они не знали. Ни отец, ни мать. Нельзя сказать, что мальчику не уделялось внимание. До восьмого класса Владимир учился неплохо, был послушен и поведение его не вызывало беспокойства. В восьмом классе он стал учиться похуже, что родители объяснили себе «переходным возрастом». Мать стала помогать ему в домашних занятиях, и в девятый класс Владимир перешел относительно благополучно.

А вот теперь, в девятом классе, поведение юноши круто изменилось. Он перестал учиться совсем. Родителей пригласили в школу. Оказывается, его уже «обсуждали» на классном собрании, с ним беседовали в комитете комсомола, говорила классная руководительница и даже директор школы. Что случилось? «Ничего особенного, — небрежно ответил Владимир, — А какой смысл учиться? Чтобы все равно на завод учеником?» «Зачем же учеником? — возразил отец. — Теперь ты уже в школе можешь получить профессию и стать потом квалифицированным рабочим». «Все это неинтересно», — последовал ответ.

Родители растерялись. Ни слезы матери, ни уговоры и угрозы отца — ничто не действовало. Владимир ходил в школу, но продолжал получать двойки. Начал вдруг грубить учителям и родителям. А когда из школы поступил запрос, почему Владимир три дня не появлялся на занятиях, родителей охватил страх. Сын каждое утро уходил с учебниками, в свое время приходил обедать, а затем шел, по его словам, «к товарищам заниматься». Все это, значит, была ложь. Владимир проводил время неизвестно где.

На расспросы он не отвечал, но заявил, что учиться больше не будет. «Тогда иди работать», — предложил отец. И вдруг: «Ишачить, как вы с мамой?» Отец остолбенел, мать схватилась за сердце. «Что же ты собираешься делать?» — овладев собой, спросил отец. «Вот паспорт получу, тогда посмотрю». На другой день он явился к вечеру пьяный. В кармане у него мать обнаружила деньги. «Где ты взял деньги?» — спросила она. «У вас я их не брал», — ответил Владимир.

Я кратко изложила эту историю. Отец говорил больше часа. Говорил о долгих увещеваниях сына, о своих мучительных раздумьях, о нервном потрясении жены, о том, что у него самого дело валится из рук… Николай Елизарович не перебивал его. Бывает, что человеку в горе надо выговориться, и тогда на какое-то время боль как будто становится меньше.

— Вот я и… пришел к вам, — закончил отец свой печальный рассказ. — Ясно, что мальчик попал в дурную компанию. Проследить за ним мы не можем. Это не в деревне. Изолировать же его от дурной компании надо немедленно. Если это не вызовет перелома, тогда… в трудовую колонию. Обязательно. Он здоровый, сильный… Только труд может спасти его…

— М-мда-а… — раздумчиво произнес Николай Елизарович, привычно побарабанив пальцами по столу.

— Понимаю, — предупредительно --">