Ната Лакомка - Страсть дракона

проиграл.

Караван из восьми лошадей покинул двор замка и двинулся по дороге. Мы с герцогом ехали в середине строя, и я боялась смотреть куда-то кроме как на холку лошади.

- Как тебя зовут? - спросил маркграф.

Руки его обнимали меня, помогая удержать равновесие, и я почувствовала смутное беспокойство, потому что никто из моих прежних хозяев не спрашивал моего имени, а перевозить предпочитал поперек седла, запихнув в мешок или же спрятав другим надежным способом. Один раз я ехала сутки в бочке, и когда меня, наконец-то, оттуда достали - не смогла разогнуться, так затекло тело.

- Забыла свое имя?

- Нет, не забыла, - сказала я тихо. - Но не вижу смысла называть его.

- Почему же? У тебя, наверняка, есть родные.

- Есть. Если вам интересно, мой отец - сэр Эйрем из Вальшира, двоюродный племянник прежнего короля. Он был убит, - я впилась в дракона взглядом, но он ничем не выдал, что имя моего отца было ему знакомо. Хотя, вряд ли драконы помнили всех, кого убивали. - У меня остался дядя - Эоган из Вальшира. Если вы сообщите ему, что забрали меня, он приедет сейчас же. У него есть меч с посеребренным долом, старинной работы. За то, что вы меня спасли, он подарит вам этот меч с радостью, - я помолчала и спросила: - Вы ведь спасли?

- Ты так и не сказала, как тебя зовут, - он смотрел на дорогу, поверх моей головы.

- Мелхола. Мелхола ферх Эйрем.

- Странное имя, - сказал он. - В этих краях я таких не встречал.

- Оно означает «ручей» на древнем наречии, - сказала я. - Мой отец впервые встретил мою мать возле ручья.

- Твоя мать и правда из эльфов? - продолжал он расспросы.

- Так говорят, - ответила я уклончиво.

Он тут же оставил поводья и приподнял прядку на моем виске, я не смогла сдержать дрожи, дракон это заметил, и убрал руку.

- Уши у тебя обыкновенные, - сказал он. - А говорят, что у эльфов уши как у волков или зайцев - длинные и в шерсти.

- Я не знаю, какие уши были у моей матери, - ответила я. - Она умерла, когда рожала меня.

- Значит, из родных у тебя только дядя?

- Да, милорд. Вы отправите ему письмо?

Он не ответил, и я сразу оставила пустые надежды. Кто откажется от сокровища, при помощи которого можно заглянуть в будущее и обмануть судьбу? Только сумасшедший дурак. Я бездумно смотрела на обочину, где уже сошел снег, и бодро лезли зеленые стрелки травы. Отдав мне плащ, дракон остался в полотняной рубашке и в штанах из кожи тонкой выделки - не слишком подходящий наряд для весны, но, судя по всему, холодно герцогу не было.

- Ты давно в плену у Уилмора? - спросил он.

- Три месяца, - ответила я равнодушно.

- Как ты попала к нему?

- Как обычно, - передернула я плечами. - Сначала меня похитил сэр Айд Конлав. Я гуляла с сестрой, и он подкараулил меня. Я жила у него, пока его убил сэр Винрад Винрадсон, а его вскоре убил граф Умбрии. Он прятал меня около года, но обо мне узнал его господин -маркграф Эльба, и граф продал меня за пятьсот золотых. У маркграфа меня тоже похитили

- сначала сэр Ульрих из Слайвшира, потом сэр Корвин Храбрейший, потом меня купил за восемьсот золотых кто-то из Айронфингеров, я не запомнила имени. Этого последнего убили разбойники, нанятые лордом Майкрофтом, но не отдали меня ему, а продали лорду Уилмору, уже за тысячу золотых, а от него я досталась вам... совершенно бесплатно.

- Внушительный список, - заметил он. - И ни один из этих господ не взял тебя? Ты ведь очень красива.

- Моя ценность в ином, - ответила я сдержанно. - Вы ведь тоже забрали меня не из-за красоты.

- И еще более удивительно, что с таким дерзким языком ты до сих пор жива, - заметил герцог. - Почему ты хотела, чтобы я тебя убил?

- Возможно, потому, что это был бы лучший выход и для меня, и для вас? - ответила я вопросом на вопрос.

- Хочешь умереть, почему не задушилась цепью?

Он был любопытный, даже очень. Я повернула голову, посмотрев ему в глаза, хотя это стоило мне всех душевных сил, и ответила:

- Потому что тогда я потеряла бы небеса навсегда. Лучше посидеть на цепи с надеждой на вечное спасение, чем один раз смалодушничать и быть проклятой навеки.

- Странные слова для дочери эльфийки, - сказал он. - Разве жители Зеленых Холмов верят в небеса?

- Прежде всего - я дочь своего отца, - сказала я. - Он был человеком благородным и богобоязненным, и я считаю это добродетелями.

- Как ты видишь будущее?

- Так же, как вы читаете книгу - вижу строки или картины... Только моя книга открывается не по моему желнию, а по своему собственному. Я --">