Лоренцо Ликальци - Я - нет

Лоренцо Ликальци Я — нет

Моей матери и моему отцу

«На жизнь людей приходится две участи: одна, которая сбывается, и другая, которая не сбывается никогда.»

П. Д. Успенский^[1]

Пролог Двенадцатью годами ранее

Франческо

— Алло!

— Добрый вечер, синьор Рокка, это Франческо. Федерико дома?

— Конечно, дома, уже одиннадцать! Спит он.

— Нет-нет, папа, я не сплю! Дай мне трубку.

— Ах, ты не спишь! Разве ты не должен быть уже в кровати? Завтра рано в школу, тебя ждут переводы с греческого!

— Да помню я, помню! А чем, по-твоему, я сейчас занимаюсь?

— Ага, занимается он! Расскажи об этом кому-нибудь другому! Держи телефон… Только недолго… и скажи своему дружку, что людям в одиннадцать вечера не звонят.

— Франческо, придурок, у тебя с головой все в порядке?

— Я хотел сказать тебе кое-что и не сообразил, что уже так поздно.

— А ты не мог сказать мне это завтра в школе?

— Я завтра не приду.

— Почему?

— Почему-почему… потому что не смогу. Если я приду и меня вызовут, то средний балл точно упадет ниже плинтуса.

— Да уж, он у тебя и так…

— Вот именно.

— Ну так вечером сказал бы. Что у тебя такого срочного?

— То, что я принял решение… Я уезжаю… отправляюсь путешествовать.

— Отправляешься путешествовать?! Когда?

— Этим летом, по достижении совершеннолетия.

— Когда тебе исполнится восемнадцать?! И тебе приспичило сообщить мне об этом сегодня?!

— Да, я хотел сказать тебе это, мне надо знать, не захочешь ли ты поехать со мной.

— Поехать с тобой? Куда?

— Пока не знаю. Просто хочу уехать. Убраться отсюда по меньшей мере на год, поискать такое место, где бы я мог жить. Я не собираюсь прожить всю свою жизнь здесь, в Милане.

— О господи! Еще неделю назад ты собирался изменить мир, даже готов был кидать бутылки с коктейлем Молотова, а теперь хочешь уехать?

— А что, я должен изменить мир именно этим летом? И вообще, разве я не могу заняться этим вдалеке отсюда?

— Нет, мир ты изменишь, если останешься здесь.

— Здесь мир не изменить, большинство не позволит. Я в этом уже убедился, все со всем согласны.

— Все — это кто?

— Все?.. Это система… Те, кто заваливает тебя вещами, которые у тебя есть и которые тебе на фиг не нужны, но без которых ты уже не можешь обойтись… Вещи прекрасные, и ты думаешь, что выбираешь себе их сам, а на сомом деле нет! Их выбирают для тебя они. Ты считаешь себя свободным, а на самом деле ты раб, а для них нет ничего лучше раба, который думает, что он свободен: такие не возникают^[2]…

— Ты, конечно, вне системы.

— Да, а вот ты внутри нее со всеми потрохами.

— Кончай трепаться! Я не внутри ничего!

— Нет, внутри… Ты не отдаешь себе в этом отчет, потому что это медленный процесс, а когда ты это заметишь, уже слишком поздно… Они специально так делают… Но я плевать на них хотел, и я уезжаю.

— О'кей, о'кей, уезжаешь, но куда?

— Куда угодно, лишь бы подальше отсюда.

— А Принцессу тоже берешь с собой?

— В путешествие?

— Ну да.

— Нет, в этот раз нет. Предки ее не отпустят. Я должен поехать один, бродить где хочу, спать где придется, чувствовать себя целиком свободным. Но я сказал ей, что в это путешествие я отправляюсь и ради нее тоже, чтобы найти дом, куда однажды мы могли бы перебраться жить вместе.

— Представить не могу, что Принцесса может жить еще где-нибудь, кроме Милана.

— Неправда, она не такая, как ты думаешь. И потом, она любит меня так, что готова отправиться со мной хоть на край света, поверь.

— Ну, если ты так говоришь…

— Да, я так говорю! В общем, я позвонил тебе, чтобы узнать, поедешь ли ты со мной. Если нет, я отправлюсь один.

— Франческо, я не знаю… вряд ли… Когда ты бы хотел уехать?

— Я же тебе сказал, сразу после совершеннолетия. Возьмем билеты с открытой датой до Америки… или до Индии… или до Африки… или куда захотим, а оттуда потопаем на своих двоих.

— Прямо-таки на своих двоих!

— Ладно, не цепляйся, это для красного словца. Мы будем передвигаться, как пожелаем, по своему усмотрению.

— Не знаю, Франческо… Мои хотят, чтобы я поехал на три месяца в Англию. Учить английский.

— А ты забей. Через два месяца ты --">