Андрей Юрьевич Митрофанов - Церковные Соборы в позднеантичной Италии (с хрестоматией)

Андрей Митрофанов Церковные Соборы в позднеантичной Италии (с хрестоматией)

© Издательство Санкт-Петербургской Православной Духовной Академии, 2019

* * *

Tempore enim, quo causa agebatur, conueniebant omnes in unum, communique intentione tractabant. Unde et concilium a communi intentione dictum quasi consilium; consilium quasi considium… uel concilium dictum est ex communi intentione, eo quod in unum dirigant omnem mentis obtutum: supercilia enim oculorum sunt; unde qui sibimet dissentiunt, non agunt concilium, quia non sentiunt in unum. Certus uero conuentus est… congregatio, a coeundo, id est a conueniendo in unum. Hinc et conuentus est nuncupatus, quod ibi homines conueniunt; sicut conuentus ceterus sic et concilium a societate multorum in unum appellatur.

(Isidori Hispalensis Etimologiarum L. 6, 16, 7. Decretum Gratiani Dist. 15, c. 1.)

Введение. Италийские Соборы IV–V вв. и церковно-историческая традиция

Понятие «Соборность» и италийские Соборы IV–V вв.

Древнегреческое слово σύνοδος первоначально в сочинениях таких античных авторов как Платон или Фукидид означало «собрание» или «сходку», предполагавшие встречу каких-либо компетентных людей для обсуждения, как правило, жизненно важных вопросов^[1]. В латинском языке данному термину соответствовало понятие «concilium», которое имело в древнеримской литературе более широкое значение, чем эллинское «σύνοδος»^[2]. Так, например, Лукреций и Тит Ливий использовали данное понятие в значении, переводимом на русский язык как «соединение», а также «сочетание» или «союз», предполагавшие возникновение целостного из отдельных частей. Именно эти два античных понятия церковное предание издревле, от апостольских времен, употребляло для обозначения совместных, общих деяний предстоятелей Церкви – епископов, а также прочих клириков и мирян, которые освящались Благодатью Святого Духа, действующей в Церкви через священную иерархию. Это единство иерархии и мирян, реализуемое в регулярных встречах и собраниях и, через это, обеспечивающее общность их действий, на церковно-славянском языке обычно именовалось термином «собо́ръ». Как отмечал выдающийся русский ученый – библеист архимандрит Ианнуарий (Ивлиев), в ранней церкви епископы и пресвитеры были равны^[3]. Епископ возглавлял общину христиан, состоявшую из бывших язычников. Пресвитер возглавлял общину христиан, формировавшуюся из иудеев. В связи с этим закономерен вывод о том, что именно торжество христиан, обращенных из язычников, над иудео-христианами предопределило в итоге ключевую роль епископа в церковной иерархии, поставило епископа во главе евхаристической общины и во главе церковного Собора.

Соборное единство христиан предстает в качестве одного из важнейших свойств Церкви. Именно на церковных Соборах исторически видимо являла себя кафоличность, которая должна восприниматься как качество, предполагающее универсальность и всеобщность Церкви. Понятие кафоличности (Соборности) со времен св. Игнатия Антиохийского утвердилось в богословии в качестве наиболее глубокой характеристики сущности церковной жизни. Согласно точному определению, выраженному прославленным исследователем святоотеческой традиции протоиереем Г. Флоровским, «Церковь именуется Соборной потому, что она распространяется на всю вселенную и подчиняет весь человеческий род праведности, потому также, что в Церкви возвещаются догматы “в полноте, без пропусков, Соборно и совершенно”… и еще потому, что “в Церкви лечится и исцеляется род греха”… Соборна природа Церкви; Соборна сама ткань ее тела. Церковь Соборна потому, что она – единое Тело Христово; она – единение во Христе, единство в Духе Святом, и единство это является высшей цельностью и полнотой»^[4]. Данное суждение находит обоснование в живом церковном опыте. Соборность сакраментально реализуется каждый день во время соединения христиан со Христом, происходящего в Таинстве Евхаристии.

По словам выдающегося православного богослова протопресвитера Н. Афанасьева, «выявляя Тело Христово, Евхаристическое собрание выявляет, изображает Церковь. На Евхаристическом дискосе собрана вся церковь – земная и небесная. В Евхаристии принимают участие не только живые, но и умершие, не только люди, но и бесплотные духи… Если земная церковь есть икона (εiκών) небесной церкви, то Евхаристическое собрание есть икона той и другой. Оно есть собрание Церкви – церковное собрание по преимуществу»^[5]. Иными словами, в Таинстве Евхаристии осуществляется внутреннее онтологическое единство христиан со Христом и между собой. Именно поэтому «Евхаристия есть кафолическое --">