Кевин Аннет - Нераскаявшиеся. Разоблачение власть имущих

ближе.
В такое мгновение мы видим истинную природу вещей, а
все ограничения, принципы и правила, представляющие собой
иллюзию, попросту исчезают — мы вновь обретаем единение
со всем сущим. Только в такую минуту мы способны познать,
кто мы такие на самом деле и что мы должны сделать.
Гонения, которые поначалу показались мне бесконечными и
бессмысленными мучениями, обернулись дорогой к этому ощущению вечности и пониманию того, что время нашего народа
и нашей культуры подходит к концу.
Признаки нашей кончины повсюду, вот только мы страшимся смерти и прячемся от нее. Мы способны лишь отрицать
очевидное, несмотря на то, что сталкиваемся с ним каждый
день. Наша культура, подобно умирающему от рака, утверждает, будто вот-вот встанет на ноги, — осталось только найти
подходящее лекарство. Да вот незадача: нет никакого лекарства
от того, чем мы стали; нас ожидает смерть.
Я узнал, что истребление, которому мой народ веками подвергал коренное население, еще давным-давно было направлено против нас европейцами под знаменем религии и веры.
В октябре 2009 года в Парме после пикетирования Ватикана я
познакомился с группой вальденсов, потомков инакомыслящих
протестантов, чьим предкам, как и моим предкам гугенотам,
удалось выжить в бойне, навязанной католической церковью.
Внезапно я, как и бывшие учащиеся школ-интернатов для
индейских детей, оказался жертвой геноцида. И я прекрасно
понимал, что преступления по самонадеянному завоеванию
«неверных» до сих пор продолжаются, вот только теперь перед
нами стоит угроза разрушения всей нашей священной планеты.
Каждые несколько лет природа набирает силы: чтобы родилось что-то новое, чему-то следует умереть. Каждая культура проходит через один и тот же цикл. Сейчас наши экосистемы чахнут,

184

Кевин Аннетт. Нераскаявшиеся

из-за жестокости полиции здравый смысл и надежда исчезают —
мы вплотную подошли к тому, что привело к нашей кончине, мы
столкнулись с той же самой силой, которая убила и стерилизовала
невинных индейских детей во имя ревностного и кровожадного
бога Иеговы, которая по-прежнему отрицает и скрывает правду.
И все же вечное царство, пребывающее внутри каждого из
нас, переживет это разрушение, правда, только в том случае,
если мы примем во внимание пророчества, данные нашему народу Учителем, которого мы отвергли. Он сказал, что над нами
витает дух вечности, и призвал нас освободить пленных, вернуть
зрение слепцам и провозгласить эру духовного возрождения,
когда общество окончательно подойдет к последней черте, и
тогда все вернется на круги своя.
Наконец, мой дорогой читатель, настало время отказаться
от социальной неразберихи, именуемой «цивилизацией». Церковные и государственные учреждения потеряли свое положение, а поскольку мертвых должны хоронить мертвые, то это
вам, живым, решать, избавляться от технологического рабства,
в котором вас приучили жить, или нет. И никто не сможет
принять решения за вас.
Недавно умер один из моих лучших друзей — это случилось
в начале 2010 года, когда я как раз дописывал эти строки. Его
звали Бинго Доусон. Этот бездомный индеец всегда мужественно стоял в первых рядах на любом пикетировании церкви и
при любом требовании справедливости. За несколько дней до
смерти Бинго жестоко избили трое ванкуверских полицейских.
Вероятно, это и послужило причиной его смерти. На углу, где
жил Доусон, неизвестный нарисовал граффити «Бинго: был
другом, стал ангелом. Этот уголок останется твоим навеки».
Как Донован Мик, Мэйси Шо, Харриэт Нахани и многиемногие другие, Бинго научил меня быть сильнее. Теперь все они
пребывают в царстве вечности, полном чистейшей любви, где
никто и знать не знает о предвзятости и порочности. Вы даже
представить не можете, как ничтожно расстояние между нами.
И каждый день я погружаюсь в этот поток вечности.
Друзья мои, продолжим борьбу за выживание!

Глава 43
Последнее песнопение:
пиррова победа

Все заканчивается точно так же, как и начиналось. Правда,
сейчас в Порт-Алберни зима, канун Рождества. Почти шестьдесят пять лет прошло с тех пор, как в канун Рождества Альфред Кальдвелл оставил Мэйси Шо умирать на холодном полу
подвала и тем же вечером пригласил детей спеть о рождении
Иисуса. В отличие от Мэйси, он мирно умрет в своей постели,
а в официальных сообщениях его будут хвалить и --">