Александр Берзин - Калачакра, тантра, и ее связь с Миром во всем мире

заключение, таким образом, признать, что тон легенды о Шамбале, в самом деле, шовинистский, между тем понимаемый, как данный по обстоятельствам того времени. Из этого не следует, как бы то ни было, что буддийские учителя в наши дни должны быть или являются шовинистическими, когда представляют буддизм небуддийской аудитории.

Когда он учит на западе, Далай Лама всегда подчеркивает, что он не пытается выиграть "обращение". Он не соревнуется с другими в дебатах, где проигравший вынужден принять самоутверждение победившего. Он поясняет, что, скорее, пытается учить других о буддизме. Мир среди различных сообществ приходит из понимания систем поверий друг друга. Обучение других сильно отличается от попытки "обратить" их. Если другие находят что-то ценное в буддизме, они свободны позаимствовать это, без какой-то необходимости стать буддистами. Для тех, кто сильно заинтересовался, они вольны продолжить свое обучение дальше и даже стать буддистами, но после длительного периода глубоких размышлений. Для большинства, так или иначе, Далай Лама сильно остерегает против смены религий.

Буддизм не отличен от других религий или философских систем в том, что претендует на содержание глубочайшей правды. Однако, буддийское отстаивание - не эксклюзивно претендующее на "Одну Истину" [истину в последней инстанции]. Буддизм также принимает обстоятельственные истины - вещи, что правдивы в отношении определенных групп или же определенных обстоятельств. Так же как чьи-либо взгляды не являются агрессивно антагонистичными, чьи-либо собственные истинные убеждения могут служить временными подспорьями на пути к глубочайшей истине, как буддизм ее определяет. Они также могут служить как подспорья к глубочайшим истинам, которым учат другие религии. Тогда как буддийское утверждение глубочайшей истины не шовинистское и не содержит миссионерской политики, он может принести пользу тем, для кого подходит.

Является ли буддизм сторонником священных войн? Does Buddhism Advocate Holy Wars?

Зачастую, когда люди размышляют об исламской концепции джихада /jihad/ или священной войне, они связывают с этим негативные ассоциации "правоверных для себя" /self-righteous/ кампаний мстительного разрушения во имя Бога ради "обращения" других силой. Они могут признавать, что христианство имеет эквивалент с крестовыми походами и инквизицией, но обычно не рассматривают буддизм, как имеющий что-либо схожее. В итоге, они говорят, буддизм - это религия мира и не имеет технического термина священная война.

Тщательное исследование буддийских текстов, так или иначе, в особенности литературы Калачакры, обнаруживает оба, внешний и внутренний, уровни битвы, которая может быть с легкостью названа "священная война". Беспристрастное изучение ислама выявит то же самое. В обеих религиях, лидеры могут эксплуатировать внешние измерения священной войны для политических, экономических или персональных нужд, путем воодушевления их войск к битве. Исторические примеры касательно ислама хорошо известны; но кто-либо не должен быть наивным /rosy-eyed/ насчет буддизма и думать, что тот не затронут подобным явлением. Как бы то ни было, в обеих религиях, главное ударение - на внутренней, духовной битве против чьего-либо собственного безразличия и разрушительных путей.

Представление в Калачакре войны Шамбалы и исламские обсуждения джихада показывают несколько схожих моментов. Обе, буддийская и исламская, священные войны - защитные тактики для прекращения атак враждебных внешних сил, и никогда не наступательные кампании для "обращения" побежденных. Обе имеют внутренние духовные уровни значения, в которых борьба - против негативных мыслей и разрушительных эмоций. Обе должны вестись, основываясь на этических принципах, не на основе предрассудков и ненависти.

Более того, так же как и многие лидеры исказили и эксплуатировали концепцию джихада для власти и выгоды, то же изредка случалось с Шамбалой и ее обсуждением войны против разрушительных посторонних сил. Для примера, Сукхе Батур - лидер монгольской коммунистической революции 1921 года - воодушевлял свои войска калачакринским описанием войны за окончание калиюги /kaliyuga/ ("эпоха раздоров"). Во время японской оккупации Монголии в 1930-х, японские повелители, в ответ, пытались добиться монгольской преданности и военной поддержки посредством кампании пропаганды того, что Япония была Шамбалой.

Ошибочно полагать, так --">