Григорий Матвеевич Александров - Я увожу к отверженным селениям. Том 2.Земля обетованная

AnnotationЧетвертая лагерная больница лежит в тридцати двух кило метрах от небольшого поселка, знаменитого только тем, что на окраине его нашла себе место пересылка, а в центре, по со седству с покосившимися от старости домиками, красуется се рое здание управления лагеря. Почему четвертую больницу назвали четвертой, об этом не догадывался никто.

antique

Александров,

Григорий

Матвеевич

Я увожу к отверженным селеньям. Том 2. — Париж, Ymca Press, 1978

en

Александров,

Григорий

Матвеевич

calibre 5.34.0

23.2.2022

ddcbf2d3-66f7-4d9a-8fad-5f994b514a52

1.0

0101

я увожу

к отверженным селениям...

ДАНТЕ, АД, песнь III

Г. М. Александров

Я У В О Ж У к

ОТВЕРЖЕННЫМ

СЕЛЕНИЯМ

роман в двух томах

YMCA-PRESS

11, rue de la Montagne Sainte-Genevicve. Paris (5).

© W orld C opyright YMCA-PRESS 1978.

Т ом II

земля обетованная

Г л а в а 1.

ИГОРЬ НИКОЛАЕВИЧ

ПЕРВЫЕ ШАГИ

Четвертая лагерная больница лежит в тридцати двух кило метрах от небольшого поселка, знаменитого только тем, что

на окраине его нашла себе место пересылка, а в центре, по со седству с покосившимися от старости домиками, красуется се рое здание управления лагеря. Почему четвертую больницу

назвали четвертой, об этом не догадывался никто. От рядо вого охранника до генерал-майора Орлова все знали, что ни

второй, ни третьей, не говоря уж о первой, больниц нет и

никогда не было. И все же, очевидно для эффекта, продолжали

называть единственную больницу лагеря четвертой. Всякая

больница начинается с приемного покоя, но лагерная больница

— с вахты. Уже полчаса Рита и те, кто был с ней, ждали

на вахте прихода врача. Лида забилась в уголок. Ефросинья

лежала на полу, изредка шевеля кистями рук, сложенных

крест на крест на груди. Возле нее стояла Катя, иногда она

наклонялась к больной и шепотом успокаивала ее.

— Потерпи немножко. Скоро... — Лицо Ефросиньи оста валось неподвижным, она не слышала ничьих слов. Елена Ар темьевна дважды пыталась сесть рядом с Ефросиньей, но над зиратель всякий раз поднимал ее окриком.

— Не рассаживайся! Не на курорт приехала!

— Кого мы ждем? — тихо спросила Рита. Елена Артемьев на пожала плечами.

— Врача или начальство.

— Где Любовь Антоновна? — Елена Артемьевна что-то хо тела ответить Рите, но ее перебила Катя.

— Где Гвоздевский, там и она. Ей не до нас.

— Какая ты злая, — прошептала Рита.

— Заткнись! — посоветовал надзиратель и, подумав немно го, пообещал: — Мозги вышибу!

Минут через сорок на вахту пришел какой-то начальник, судя по погонам — майор. Увидев его, надзиратели вскочили.

11

— Вольно! — махнул рукой майор. — Что тут за кодла

на вахте?!

— Товарищ майор! Прибыли больные заключенные из

семьсот семнадцатого лагпункта в количестве пяти человек.

Доктор, который...

— Я сам доктор, — перебил надзирателя майор. — Y вас

тут не караульное помещение, а бардак. Одна разлеглась, или

это ты ее положил?

— Никак нет, товарищ майор! Старуха она!

— Сам вижу, что не молодая. Девчонку бы на лавке поло жил, а со старухой и на полу можно? Когда уж научитесь

уважать старость? Где их конвой?

— В казарму пошли отдохнуть с дороги, товарищ майор.

— Формуляры заключенных у них?

— Так точно, товарищ майор!

— Позвать их! Пускай забирают больных и везут назад, откуда привезли.

— Вот тебе и больница, — уныло прошептала Катя.

— Начальник семьсот семнадцатой

--">