Андрей Миллер , Антон Мокин - Todo negro

Todo negro

Королева хайвея

Я закурил прямо на заправке, потому что мне уже на всё было плевать.

Сигарета в пальцах левой руки, а пальцы правой обхватили рукоять пистолета: заткнутого за пояс, прикрытого кожаной байкерской курткой. Этот парнишка за кассой, прыщавый и нескладный… но наблюдательный. Я был почти уверен, что он узнал меня. Немудрено.

Вдыхая щекочущий горло дым, я размышлял: жить парнишке дальше или нет?

Места глухие. Эта заправка — пара колонок да крохотный магазинчик на обочине шоссе. Хайвей прямой как стрела, пейзаж во все стороны одинаковый. Ровная земля, кое-где поросшая кустами, а где-то заболоченная, залитая зеркальной водой. Небо без единого облачка, палящее солнце. До горизонта туда-сюда — ни одной машины.

Да, места тихие, но телефон у сукина сына точно есть. И он им воспользуется, если узнал меня. Любой воспользуется, учитывая размер вознаграждения…

Но я решил, что убил уже достаточно людей. Да и весь мой побег — суть оттягивание неизбежного финала. Не так важно, кто именно поможет полиции меня настигнуть и поможет ли кто-то вообще. Сколько я выиграю, записав ещё одну душу на свой счёт? Неделю? День? Пару часов? Без разницы.

Перед смертью-то не надышишься. А сдаваться живым я не собирался. В тюрьме делать нечего: ничего там хорошего нет.

Так что я бросил бычок, потушил его подошвой ворованного сапога из крокодиловой кожи и сел в тачку. Сцепление, поворот ключа, сцепление, первая, газ, сцепление, вторая, газ. Поехали.

Машины — дерьмо. Как говорится, четыре колеса возят задницу, два — душу, но выбора сейчас не было. Одна радость: в тачке удобно слушать музыку. Я поправил пистолет, чтобы не упирался в пах, а после протянул руку к магнитоле. Из скрипучих динамиков запел Джим Моррисон. Queen of the Highway — хит с его предпоследней пластинки. «Она была принцессой, королевой шоссе…»

Когда жили такие музыканты, у мира оставалась небольшая надежда. А что теперь? Зачем эту планету, которой можно поставить только ноль, не сожгли в очищающем ядерном пламени? Вы спросите, кто бы нажал на кнопку… я! Я тот самый человек. Так было бы лучше.

Кстати, я смутно помнил какую-то историю про дорожную королеву. Если точнее — помнил сам тот факт, что когда-то слышал её. Ни единой подробности. По телеку рассказывали? В кино? Или мне поведал это какой-нибудь пьяный дальнобойщик, обдолбанный хиппарь с засаленными патлами, злобно зыркающий байкер в чужих цветах, разодетый чёрный сутенёр?..

Джим допел до слов о слепом тигре. Ха… я бы согласился жить кем угодно: червяком, пауком или, скажем, крокодилом. А человеком можно жить, только если голову ватой обмотать… да и вата — дрянь! Только о военном госпитале напоминает.

И следующая строка песни была в тему. Монстр, одетый в чёрную кожу... Спросите любую журнашлюшку: вам обо мне расскажут всё. Правду, только правду и ничего кроме правды — положив руку на Библию и член на цензуру. Абсолютная правда — редкая и опасная вещь для профессиональной журналистики, но в моём случае все репортажи правдивы.

Солнце светило прямо в лобовуху, превращая тонкую трещину на ней в подобие яркой молнии. Ощутимо припекало, но воздух задувал в открытые окна. Хорошо! Я во всё горло пропел припев вместе с Джимом.

А потом увидел её.

И со спины было понятно, что это совсем молодая девчонка. В яркой футболке, почти неприлично коротких шортиках, кедах. Она брела вдоль шоссе, и по каждому движению ясно виделось: устала. Короче, я решил её подвезти.

Не подумайте, будто что-то этакое задумал. И нет: не записался в добрые самаритяне. Зачем же я это сделал? Просто так. Потому что мог. Мы обычно не очень ценим возможность делать то, что хотим, пока не потеряем. Чтобы вы знали — эта граница не чета мексиканской, она без колючки и блокпостов. Легко не заметить, как пересечёшь…

Девчонка охотно прыгнула на переднее пассажирское, удобно разместила свою упругую попу на нагревшемся от солнцепёка кожаном чехле. Широкая-широкая улыбка, очаровательно наивные голубые глазёнки. У неё были длинные волосы приятного цвета: знаете, когда можно назвать и блондинкой, и рыжей. А ещё классная грудь: не очень большая, но девочка не носила лифчика, так что тонкая футболка позволила легко оценить форму. Форма просто идеальная.

Не-не, я ничего такого не подумал. Ну, может быть… чуть-чуть.

— А куда вы едете?

— Мне всё --">