(Цветы весеннего сада) - Притяжение влюбленных сердец (СИ)

========== Перемены ==========

 

В дверь казенной, маленькой и неуютной квартиры начальника сыскного отделения громко и настойчиво стучали. Безумный вчерашний день, закончившийся дуэлью. Сумбурный исход поединка, горькие слезы Анны, и он, в положении смертника, с отсроченной на время казнью. Яков промаялся в постели до раннего утра и забылся лишь на пару часов. Тем тяжелее было сегодняшнее внезапное пробуждение, тело не слушалось, бунтовало против небрежного с ним отношения, постоянного аскетизма, недоедания и недосыпа. Ломота наполняла мышцы, глаза с трудом разлепились. Яков преувеличенно бодро и грубо спросил, повысив голос и вставая, торопливо выправляя измятую сорочку. - Кто там?

- Ваше высокоблагородие! - раздался взволнованный, но уважительный голос околоточного надзирателя, дежурившего сегодня. - Господин полицеймейстер приказывает немедленно явиться в отделение.

Яков открыл дверь и пытливо посмотрел в глаза Ульяшину.

- Случилось что-то? -Штольман говорил сухо, но отрывисто, выдавая внутреннее мрачное волнение.

- Не могу знать, ваше высокоблагородие!

- дисциплинированно выпалил Ульяшин, но заговорчески прошептал:

- В отделении несколько чинов из Петербурга и задержанные. Новости были тревожными и подстегнули Штольмана быстрей собираться.

 

Отделение полиции города Затонска, несмотря на ранний час, было наполнено суетой. Несколько пролеток и арестантский возок ожидали во дворе. Не по его ли душу стоял возок, закралась холодком мысль. Следователь не имел иллюзий относительно ценности своей жизни в качестве пешки на поле политических игр. Он был готов отдать свою жизнь без промедления, пожертвовать многим, но ради пользы дела, на благо Отчизны, а не вот так, просто подчиняясь ветру политических перемен и павши жертвой интриг.

Совсем немного времени понадобилось Штольману, чтобы привести себя в порядок, и он входил в здание полиции будучи выбритым, строго одетым и лишь сухие, чуть красноватые глаза выдавали бессонную ночь. Коробейников послушно сидел за столом в коридоре, прилежно оформляя письменную документацию. Он смешно завращал глазами, выдавая волнение, и бодро поздоровался с наставником. Якову Платоновичу стало смешно от наивного, но искреннего беспокойства помощника и он улыбнулся уголками губ Антону Андреевичу, чуть прикрывая глаза, показывая тем самым, что все у него, Штольмана, в порядке и Антону Андреевичу не нужно принимать близко к сердцу происходящее.

Полицеймейстер чуть преувеличенно любезно встретил подчиненного и оставил следователя наедине с группой людей, в которых Штольман признал чинов тайной полиции, полиции Петербурга и наконец самого полковника Варфоломеева, раздраженно и с некоторым недоверием смотревшего на своего агента.

- Яков Платонович, положение дел обязывает меня немедленно допросить Вас об имеющихся сведениях о действиях шпионской сети, собиравших секретные данные о оборонных объектах в окрестностях Затонска. Вы должны будете сообщить все факты преступлений, выявленные вами и касающиеся лиц, вне зависимости от положения, которые они занимают. Фрейлина ее Императорского Величества госпожа Нежинская и ее сообщник задержаны и будут сопровождены в Петербург для дальнейшего разбирательства. Его Сиятельству князю Разумовскому пока предписано оставаться в его усадьбе, под надзором, однако его дальнейшую судьбу будет решать не наше ведомство.

Я вынужден допросить всех лиц, которые смогут изложить дополнительные сведения о происходящих событиях. Господин полицеймейстер и его подчиненные, а также Ваши филеры уже дали показания, сегодня будут допрошены доктор Милц и его коллеги, служащие усадьбы господина Брауна, служащие гостиницы, лесник, а также госпожа Анна Миронова и ее отец.

 

Яков подавил раздражение. Ему решительно нечего было скрывать, его совесть была чиста. Однако вся его одиночная работа, сведения, добытые филерами и Ермолаем, оказались лишь прикрытием для более масштабной операции ведомства по поимке шпионов. Он работал практически вслепую, не имея ни полномочий, ни информации, он ломал голову над происходящим и методично отправлял сведения начальнику. Это был его долг и его обязанность. Если бы следователь знал,

--">