(Didivivi) - Гордость и предубеждение (СИ)

кивнул, рассеянно вспоминая, у каких же хищников такого же цвета глаза, не глядя, смахнул конспекты в рюкзак, и встал, — Эй, ты куда? — Богдан приподнялся с места с кошачьей грацией прирожденного спортсмена, но Гирей, не отвечая, помчался, расталкивая студентов и молясь про себя, чтобы чертов скинхэд его не догнал.

Богдан за ним погнался, напугав еще больше — это напомнило Гирею, как он еле убежал от пьяных гопников в Бирюлево, кричавших злобно: «Бей чурку!». Гирей оглянулся и, взвизгнув от страха, забежал к замдекана Островской и, тяжело дыша, попросил у удивленной Островской разрешения посидеть у нее час. Островская поняла все сразу, вышла грозной скалой вместе с Гиреем в коридор, обвела проходящих студентов злым взглядом, Богдан при этом мгновенно уставился в доску с расписанием, а Гирей, едва дыша, прошел со своей защитницей мимо него, а потом поблагодарил ее и помчался зайцем в общежитие.

После этого Богдан подходил еще несколько раз на протяжение года, каждый раз все более угрожающе, а в последний раз уже перешел к вербальной и физической агрессиям: подсел опять за стол в столовой, сжал решительно крупные кулаки, раза в полтора больше Гиреевых, и сказал:

— Нихао.

Гирей изумленно заморгал, ойкнул, когда длинная ресница попала в глаз от частого моргания, протер глаз и ответил тихо, удивляясь, что тот тоже китайский учит, вроде тот германистом был:

— Нихао.

Богдан улыбнулся хищно, от чего Гирей нащупал под столом лямку рюкзака дрожащими пальцами и ухватился за нее покрепче, и добавил обидное проникновенным тоном:

— Ни ши бендань.*

— А ты… а ты — козел! — Гирей вспылил, вскочил со стула и от обиды ударил неумело Богдана в челюсть кулаком, тут же взвыв от боли в костяшках. Тот растерянно мотнул головой и, казалось, только слегка двинул рукой в ответ, но Гирей отлетел к столовской стене, врезался затылком до звезд из глаз и замычал от болезненного звездопада. Богдан подбежал к нему, помог встать — не совсем, видимо, полный урод, и сказал покаянно:

— Я не хотел так… У меня рефлекс…

— Ааа, оставь меня в покое! — Гирей, помотав головой, чтобы в глазах прояснилось, оттолкнул его, подбежал к своему рюкзаку, схватил его и побежал скорее из столовой. И больше там не ел, готовил себе в общежитской кухне, а потом носил еду в контейнерах в универ и тихонько обедал в укромных уголках, косясь пугливо по сторонам.

Неонацист, скинхэд, радетель чистоты славянской крови — кем именно являлся Богдан, Гирею было наплевать. Хотелось только одного — доучиться спокойно до дипломной защиты, а потом исчезнуть из альма матер, чтобы никогда больше психа не видеть. И ведь совсем немного осталось — уже вышел на свободное посещение занятий и написание дипломной, что позволило ему избегать Богдана, предварительно изучив его расписание лекций. Но паршивый однокурсник Марат, вдруг подбивший сыграть в очко, в которое Гирей никогда не играл, а тут вдруг, радостный после похвалы куратора, согласился и проиграл подчистую… Паршивый Марат заставил пойти к дракону прямо в огнедышащую пасть и, мало того, провести в его квартире ночь.

Гирей ударил себя по лбу, ненавидя за тупость, и малодушно решил сбежать, на фиг, в общежитие, Марату соврать, что он сходил к Богдану домой, а вечером побегать по друзьям и набрать нужную сумму — когда Марат поймет, что Гирей никуда не ходил, на руках уже будет нужная сумма. Решившись, Гирей вздохнул легко и улыбнулся радостно.

В своей комнате он для начала прибрал все, потом перекусил и сел за вычитку дипломной, она уже была готова, но никогда не помешает просмотреть еще раз, чтобы поискать огрехи. Увлекся любимой темой настолько, что не заметил, как за окном стемнело, все продолжал перфекционировать. Очнулся только когда кто-то постучал резко в дверь.

— Открыто, — рассеянно откликнулся Гирей, вспомнив, что по друзьям за деньгами еще не пробежался, и взглянул встревоженно на часы: успевает или нет? Маша, наверняка, уже ушла на свидание с Димой, а Роберт еще может быть в комнате.

— Ну, идешь? — прозвучал знакомый голос и Гирей похолодел, медленно поворачиваясь назад и обреченно уставившись на Марата, ухмыльнувшегося довольно, — Зассал, да? Ну, я так и думал. Пошли уже. У меня машина внизу стоит.

— Марат, я соберу

--">