Дора Штрамм - Бабочки

затаились звери в норах. Даже ветер, казалось, стих в кронах деревьев. Старый дракон остановился на опушке, вдохнул воздух, пахнущий ароматами смол, трав, ночных цветов, прелой листвы, сочных ягод, зреющих на ветвях, запахом множества живых существ, летающих по воздуху, бегающих по земле, ползающих под землей.

Сложив могучие крылья, Старый дракон лег, притушил огонь, бушевавший в глотке, и замер, прикрыв глаза.

Долго ждать не пришлось. Они всегда прилетали к нему, с тех самых пор, как он стал слишком большим, и уже не мог зайти в лес, не сломав множества деревьев. Когда он был мал и глуп, совсем как его сын, ему казалось, что они не видят его — совсем незаметного в высокой траве, такой же зеленой, как его чешуя, еще не ставшая могучей броней.

Старый дракон лежал, затаившись, на опушке леса, а бабочки, сияя радужными крылышками, светящимися в темноте, порхали вокруг и бесстрашно садились на шипы-наросты, венчающие его голову, зная, что он не обидит их, как не обижали множество поколений его предков, приходивших наблюдать за их ночными танцами в свете далекой Луны.

--">