Сергей Анатольевич Кусков - Записки раздолбая или мир для его сиятельства

пыталась развалиться, как и я, но у неё не получилась, и просто села рядом. — Это же игра, забава. Я — им, они — мне. Не со слугами же тренироваться!

— Ну, мой Рыжик на слугах и тренировалась… — произнёс я и прикусил язык. Но было поздно.

— Что можно графине, не всегда позволено принцессе, — отрезала она. — И да, мой муж и господин, я буду верна тебе. Спать с прислугой — ниже достоинства представительницы королевской крови.

Улыбнулась.

— Но речь только о слугах, — картинно хмурясь, уточнил я.

Кивок.

— А если к нам в гости приедут… Представители аристократии, соседи, или ни дай бог, кто из твоей родни рангом повыше?

Она пожала плечами.

— Ты мой господин — я твоё сокровище. Вот и следи, господин, за своим сокровищем! — Она нагнулась и чмокнула меня в губы. Просто в губы, без языка, но я не успел одёрнуть.

Что ж, моя жизнь в этом мире после всех приключений обещает быть очень весёлой!

— И вообще, не понимаю твоей ревности, — надула она губки, когда я дёрнулся. — Как будто ты с сёстрами ничего такого не делал!

— СестрОЙ. Она у меня одна, — снова вырвалось у меня. Нет, да что за женщина! Верёвки из меня вьёт. Сказано, принцесса, хорошую подготовку в дворцовом змеюшнике прошла. Хорошо, что жена, а не враг.

— Вот, сам признался! — воскликнула она, радостно сверкнув глазами. — Так что не надо ревности.

— Как подумаю, что моё сокровище кто-то ещё, кроме меня, имел… Даже в этот невинный прекрасный ротик… — Я как лежал, вытянул руки и обнял её за талию. — Карл тоже? В смысле, вы с ним? Он тебя… — Я сбился.

Она потрепала мне волосы.

— Ты такой смешной, когда ревнуешь.

Помолчала, но ответила.

— Конечно, он же тоже мой брат. Но даже он не мог позволить себе меня взять по-настоящему. Даже когда стал королём. Так что я твоя и только твоя, малыш!.. — она вытянулась и как бы легла на моё тело. Я почувствовал её руку на своём естестве. — Ну что, продолжим, мой муж и господин? Ты хорошо отдохнул?

— Отдохнёшь с тобой, как же! — Буркнул я, после чего расслабил упор, свалился задницей в проход, из которого быстро вылез и пересел на противоположное сидение. — Катюш, я видел глаза бургомистра, когда трахал при нём его жену. Слышала ту историю, нет?

Она с интересом покачала головой. Я продолжил:

— Он был готов на всё. Никакого чувства собственности, никакого самоуважения. Я брал своё по праву сеньора, и он на это не реагировал НИКАК.

— Что ты хочешь от простого народа? — ухмыльнулась Катюша. — Это быдло. Пусть и бургомистр. Ты — сеньор, для него больше, чем бог. Бог далеко и высоко, а ты рядом. И твои солдаты.

— Он не боялся солдат, — покачал я головой. — Я бы увидел, почувствовал. Я сильный маг, я хорошо это чувствую. Он не ревновал СОВСЕМ.

А этот 3,14дор мой родственничек, так его и разэдак всеми эльфийскими способами? Я на его глазах трахал его жену, а он — никакой реакции! Так и надо! А он не быдло!

— Ты его сеньор, — спокойно, словно увещевая ребёнка, объясняла жена. — Не сюзерен, но от тебя он критически зависит; без тебя и твоих в его баронство вложений он никто.

Я не сдавался.

— Катарина, я, конечно, вассал твоего братца. И всё для него сделаю, и уже много сделал. И против ничего не задумываю, ты же знаешь. Но смотреть, как кто-то из твоих родственничков будет …иметь тебя — не буду. Убью. Даже если это будет твой царственный кузен. Имей это в виду, когда соберёшься на блядки. Оно тебе надо, устраивать гражданскую войну?

Катарина хотела рассмеяться, но смех застрял в горле. Она была хоть и слабой, но магичкой, и тоже почувствовала искренность и решимость в моих словах. Я не шутил и не преувеличивал. Ради неё я сам устрою переворот покруче того, что предотвратил.

— Это опасные слова, Ричи, — покачала она головой.

Я согласно кивнул.

— Вот и думай. Какого-нибудь барончика я тебе ещё прощу, убив этого барончика. Но стравливать меня с правящей династией не смей.

— Теперь понимаю, почему тебя послали к эльфам, мой муж и господин. — Она сделала для себя выводы, улыбнулась и пересела ко мне. Обняла. — Не дуйся, всё я поняла. Буду спать только с теми, кому желаю смерти.

Я провёл ей рукой по щеке. Бестия! Затем одной рукой рывком притянул её к себе, другую водрузил на груди, такие сладкие, аппетитные и… Недоступные.

Блин, да почему недоступные? Граф я или когда?

…И рывком порвал шнурок на её спине.

— А-ай! — только и успела вскрикнуть она, но я --">