Ольга Санечкина - Жизнь обреченных на смерть

Ольга Санечкина Жизнь обреченных на смерть

* * *

С первых же мгновений проблеска сознания, Джельсамина почувствовала — что-то не так. «Частота и громкость дыхания, тонус мышц, неподвижность глаз, расслабленность век…», мозг последовательно отслеживал физиологические признаки, способные выдать ее состояние. Многолетнее воспитание дяди Густаво давало о себе знать. Убедившись, что ничего не упустила, Мина предприняла попытку понять, что произошло и где она находится. Голова раскалывалась от боли, и дико хотелось пить. Похоже, ее чем-то опоили. Определить сколько она была без сознания, не представлялось возможным. От бешеного стука в висках не удавалось сосредоточиться. Последовательность вопросов путалась, не давая зацепиться сознанию за что-либо конкретное. Дав себе секундную передышку, Мина сконцентрировалась на том, что последнее помнит. В памяти моментально возникли слезы горечи и бессилия, — смерть Чано, предательство дяди, жертва Яго, бездыханное тело матери, которая оказалась единственной Персоной, кто так и не пришел в себя, после гибели Корина Густаво. События последних дней лавиной обрушились на неокрепшее сознание. Перед глазами встали бесконечные визиты в спальню, где теперь неподвижно лежало тело Великой Малкани Габриэллы Валенте Мальдини Куори. Исполнение обязанностей женской главы сейма на износ и круглосуточное изучение управления силой Малкани. Исследование архивов матери, с целью отыскать способ ее возвращения к жизни… Последнее всколыхнуло в памяти, как кто-то в кабинете зажал ей рот и ощущение ускользающего сознания. Мина мысленно поздравила себя с тем, что не зря предприняла меры предосторожности. Разобравшись с прошлым, девушка сосредоточилась на настоящем. Прислушавшись, она заметила, что находится вне своего поместья. Шум городской улицы вряд ли можно было спутать с тишиной, царившей в Малкури. Доносившийся из окна концентрированный запах ванили и леденцов безошибочно подсказал местонахождения. Такой запах был только в одном месте. В рабочей части города, в квартале «Сладкие грезы». В центре квартала находилась кондитерская фабрика, принадлежавшая ее матери, которую Джельсамина в детстве нередко посещала вместе с Габриэллой.

Определившись со своим нынешним положением, Мина слегка расслабилась и чуть не вздрогнула, когда ее спокойствие прервало весьма характерное мужское покашливание.

— Не хочу показаться навязчивым, но по моим расчетам ты должна была прийти в себя еще полчаса назад. — Резкий мужской голос явственно дал понять, дальше притворяться бессмысленно, и девушка открыла глаза.

Дэймон раздраженно накручивал круги по гостиной Малкури и удивлялся выдержке своего друга.

— Яго! Как ты можешь сидеть здесь так спокойно? Джельсамина задерживается уже на час! Похоже, она считает, что в нашем распоряжении вечность, и нам абсолютно некуда торопиться.

Яго насмешливо приподнял левую бровь и с достаточной долей яда в голосе ответил.

— Ну, в моем случае это так и есть. Если для меня что и очевидно, это то, что торопиться мне теперь не стоит.

Дэймон весьма цветасто выругался, после чего все же решил извиниться перед другом.

— Прости, я все еще не могу смириться с тем, что ты теперь бессмертен. Поверить не могу, что ты пошел на это!

— Ты серьезно считаешь, что у меня был выбор?

— Да! Я считаю, что ты ничем не был обязан своему отцу, после всего того, что открылось.

— Я это сделал не ради него.

— Знаю. И все же не согласен с твоим решением.

— Не думаю, что твое несогласие теперь может что-либо изменить.

— Да уж!

Дэймон все больше и больше заводился. Последняя пара недель далась нелегко. Яго, в свойственной ему манере, надел маску безразличия и легкомысленности, и делал вид, что ничего не произошло. И хотя, Джакомо использовал свой артистический дар на полную катушку, друг прекрасно понимал, что должно твориться в душе новоиспеченного Корина Куори. Стараясь, поддерживать друга всеми возможными и невозможными способами, Дэймон был вынужден находиться рядом круглые сутки, что неизбежно приводило к встречам с Миной. А с некоторых пор, эти встречи стали протекать весьма мучительно. С каждым днем чувства молодого человека к кузине друга обретали все более и более острую форму. Он находил ее очаровательной даже в состоянии глубочайшей депрессии, в которую погрузилась Мина, после --">