(trashed_lost) - Слезы космоса (СИ)

========== Часть 1 ==========

Прислали мне его в аккурат на следующий день после того, как Деннис погиб. Ну да тот сам виноват — нечего было в газовый карьер лезть. Дураков у нас и так хватает, а квалифицированный состав наперечет.

Значится, встал он такой передо мной — щупленький, волосы светлые, глаза голубые, — и рапортует:

— Сержант Расмуссен, прибыл под ваше командование, сэр!

— Финн, что ли? — говорю.

— Никак нет, датчанин, сэр!

— А я думал, вы все вымерли уже, — говорю.

Тут он на меня взгляд кинул пронзительный и говорит:

— Какие будут приказы, сэр?

— Никаких, — говорю. — Просто живее шевели своей ленивой задницей. Садись в патрульную машину и поехали.

Едем мы по Пустоши час, второй — молчит мой сержантик. Молчит и смотрит куда-то в горизонт.

— В первый раз, что ли? — спрашиваю.

— Да, — говорит, — в первый.

— А раньше где служил?

— Третий отдел префектуры Преториума.

— Ого, — говорю, — блатное местечко. А сюда за какие косяки перевели?

Молчит.

— Что ж, — говорю, — здесь тебе не Преториум, у нас все жестко. Будешь слушать меня — останешься в живых, не будешь — не останешься. Краткий ликбез: самостоятельно ничего не трогать, без команды дальше, чем на триста метров, не отходить. Обо всех подозрительных объектах немедленно докладывать. В случае внештатной ситуации самообладания не терять, выполнять распоряжения. Усек?

— Так точно, сэр, усек.

Вышли мы возле развалин электростанции, провел я его вокруг, показал, что да как.

— В разведпатруле главное — внимательность. Любые изменения — фиксировать. Сегодня проворонил, завтра уже не проснешься. Пока что вроде все гладко, но кто этих гребаных марсиан знает, что у них за технологии.

Кивает он головой, только вижу, что мимо ушей пропустил половину.

— Куда смотрите, сержант Расмуссен? — спрашиваю.

— Чуете ветер, лейтенант? — говорит.

— Да, — говорю. — Норд-норд-ост, примерно восемь метров в секунду. А что?

— Свободой пахнет. Дышать полной грудью хочется.

— Влажность повышенная, — отвечаю. А сам смотрю на него искоса и думаю: «Вот же уроды, прикомандировали психа мне. Теперь глаз да глаз за ним нужен, чтобы не свалился куда, романтик хренов».

Обратно вернулись, стоим перед Вратами, ждем, пока сканирование кончится (долгое оно у нас). Вдруг он мне говорит:

— Посмотрите наверх, сэр.

— Зачем? — спрашиваю.

— Небо, сэр.

— Что с ним не так? Оно каждый день одинаковое — серое, как штаны пожарника.

— А вы взгляните.

Запрокинул я голову, смотрю наверх. Стены защитные замшелыми корпусами в высоту уходят. Железяки ржавые болтаются. На ветру тряпка какая-то дырявая треплется. Птица по типу вороны кругами летает. И над всем — тучи бескрайние, пепельные, без единого просвета. Тысячу раз все это видел — а тут вдруг проняло, да так, что дрожь по телу пробежала.

Так и познакомились.

Патрулировали мы с Расмуссеном с неделю примерно, пока он не обнаружил ту самую штуку, из-за которой вся каша и заварилась. В тот день поехали мы на сто первый километр, туда, где шахта ртутная заброшенная. Все стратегические объекты положено по инструкции пешком обходить для более детального контроля. Вылезли мы, значит, у маяка и пошли к шахте. Расмуссен опять рассеянный, вдаль смотрит, а не под ноги.

— О чем задумался, сержант? — спрашиваю. — Ландшафт изучаешь?

— Красиво здесь, сэр.

— Чего ж красивого? Одни камни, деревья голые да перекати-поле катается. Вот где красота — так это на Эспланаде ночью. Бывал? Неон везде, бары дорогие, и у каждого столба девочки топлесс стоят.

— Не бывал, — говорит, и покраснел как рак вареный.

— Брось, — говорю, — чтобы из Преториума да на Эспланаду не ходили?

— У меня девушка есть, — говорит.

— Какой размер? — спрашиваю. — Блондинка? Брюнетка?

— Любимая, — отвечает. Я аж рот приоткрыл от такой классификации.

— В бабе что важно, — говорю. — Чтобы место свое знала и мозг не трахала.

--">