Ричард Макалистер Борн - Тихий голос в ночи (СИ)

расплывчатую картинку. Вновь подключив внутреннюю связь со своим звеном высадки и вопя как ненормальный, я направился именно в ту сторону, где было то, что так озадачило меня и чрезмерно привлекало внимание. Какое - то неясное и весьма непонятное движение буквально манило взгляд и тянуло к себе. И чем ближе я стал приближаться к апексу своего наблюдения, тем всё больше угрожающее волнение подсказывало, что обнаруженное, отнюдь, не обрадует. Найденное оказалось куском обугленной обшивки корпуса погибшего 'Вулкана', размерами около метра в ширину. Изогнутый словно парус осколок, с изломанными рёбрами жёсткости шпангоутов, качался будто детские качели, издавая противнейший звук скрежета по гравийному песку. Надежда, что кто - то ещё мог выжить таяла весьма быстро. Приподняв взгляд от металлического обрывка, я вдруг углядел клубы дыма поднимавшиеся из - за небольшой насыпи с неестественным наростом. Догадка о том, почему я раньше этого не видел пришла тут же - на фоне грозового фронта и сильных осадков весь этот пейзаж и дым скрадывались и расплывались в ландшафтной тьме в сплошное полотно. Теперь не стоило строить предположения и догадки по поводу гибели ребят и машины - всё было совершенно понятно и без этого. По пути к возвышенности, я натолкнулся на оранжевый скафандр Серёги Валаева. Опалённый и изодранный 'Медведь' уткнулся своим разбитым лицевым стеклом в твёрдую сланцевую почву планеты. Не решаясь трогать погибшего товарища, я лишь прискорбно стоял рядом совершенно не понимая, что мог бы сделать в такой момент. Пока ещё неосознаваемая мной внутренняя пустота и отстранённость начинали властвовать надо мной. Чуть далее, всего в десятках шагов от 'оранжевого гроба', в спутанных стропах нераскрытых парашютов бездвижно лежали Юджин и Березин. Их АСС даже не сработали! Искорёженные кресла валялись рядом с истерзанными взрывом телами. Надежда на то, что кто - то ещё остался в живых исчезала с очередной находкой произошедшей трагедии. А подтверждений тому оказывалось слишком много... Прекрасно сознавая своё положение, я с бессознательным упорством двигался к намеченной возвышенности, при этом не переставая вызывать 'Сапфир', находившийся на орбите. Надежда на то, что спасение придёт вовремя, избавив меня от унылой и тяжкой доли погибнуть от гипоксии и нехватки воздуха, ещё оставалась недосягаемой для собственной обречённости. И чем ближе я подходил к этому весьма странному холму, за склоном которого, уже не столь явно, вздымались блёклые клубы дыма упавшего 'Вулкана', тем всё сильнее привлекало моё внимание его плоская вершина с непонятным наростом. Скорее, это выглядело даже, особым образованием с неестественно очерченной и правильной формы. Подъём на верх дался мне с особым трудом, да так, что я стал глохнуть от собственного глубокого и частого дыхания, звучавшего хрипом в наушниках. Так воздух в заплечном ранце исчезал уже гораздо быстрее, чем я себе предполагал. Плотность и высокое давление внешней среды Венеры заставляло двигаться с таким трудом, словно ты находился в где - то на значительной глубине земного океана. Оказавшись, наконец, на вершине, я подошёл к тому, что внизу мне казалось обычным природным образованием - наносом песка и крошева из разбитых сланцев и камней. По первичному осмотру и было так, но они больше скрывали что - то, словно основание, поддерживающее нечто округлое. Высотой фигура, - а это образование весьма сильно походило на правильный додекаэдр, - была около двух метров. Но вот только большая его часть скрывалась под наносами и камнями. Патина поблёкшей шлифовки металла говорила о технологической искусственности находки. А пазы и канавки на поверхности граней требовали более пристального внимания и осмотра, так как весьма напоминали непонятный для меня язык. Приведя в норму своё дыхание, я с интересом склонился над непонятным объектом. В пазах скопился мелкий песок, иногда даже сплавившийся в твёрдую, но ломкую корку, так что ткань перчатки не позволяла взломать его. Пришлось лишь поверхностно убирать наносы, счищая то, что возможно. Для лучшего осмотра пришлось включить плечевые фонари и осветить находку. Яркий отсвет брызнул в глаза... Не знаю, что произошло далее, и продолжал ли я оставаться в сознании. Но только безумная какофония наложенных друг на друга голосов ворвалась мне в голову. Они говорили, стонали, кричали и требовали чего - то, что с огромным трудом я начал --">