Святослав Романович Шевченко - Потерянный узник

За закатом идёт рассвет,

Столь манящий, столь новый,

Уносящий мусор ночи…

Одинокий парк тонул в свете медленно умирающего солнца, приобретая немного мрачную, но и романтическую атмосферу. Лучи заката особенно подчёркивали власть старых ёлок, затмивших своей тенью молодые липы, и серую тротуарную плитку, через которую пробивалась зелёная, маленькая жизнь, прося света, как бы невзначай украшая человеческую глупость. Пустые лавочки покрылись росой от грусти очередного прожитого дня безделья. Шумел порывистый ветер, нагоняя облака сильной грозы, которая будет длиться вечно.

Твёрдый и неуверенный шаг босой ноги маленького мужчины бессмысленно и бесцельно бродил неспешно по человеческой глупости, затаптывая зелёные рвения жизни. Он не имел лица, но имел бордовые брюки и серую рубашку на истощённом и истерзанном ранами от заточения теле. Узник бродил по парку днями напролёт в поиске ответа, без малейшего права на отдых.

Буря всё ближе и ближе настигала парк, громко крича издалека, пугая своей мощью и разрушительной силой.

Понимая, что пора уходить, узник всё равно продолжал искать, неспешный шаг превратился в растерянный бег, забылась мучительная боль в ногах, последние силы с каждым движением растворялись в тени старых ёлок, подпитывая их словно вода. Узник задыхаясь метался из стороны в сторону, всё больше убегая в глубь парка.

Солнце скрылось за горизонтом, уступая непроглядной тьме. Парк медленно покрывался тёмным пледом стихии, превращаясь в беспроглядное чёрное пятно. Крики бури становились ещё страшнее и громче, намекая на неизбежность события.

Обессиленный узник упал на колени. Утопая в муках, его глаза залились огненными слезами. Лишь на миг, маленькая надежда дала щепотку сил, чтобы встать, но было уже поздно.

Буря уже раскрыла свою огромную чёрную пасть, готовясь в момент проглотить парк одним махом…

Вдруг прозвучали чьи-то пронзительные слова:

–Так, стоп, стоп, стоп!

Время исчезло, будто бы и не было его никогда, буря замерла, как статуя, всё вокруг стало неподвижным, неживым. Слёзы на щеке узника превратились в пар и лениво растворились.

Узник поднял голову, растерянно осмотрелся вокруг, не понимая, что происходит.

–Почему тут так темно? Включите свет! -вновь послышался чей-то строгий голос.

Одинокий фонарь появился сбоку дорожки, отгоняя от узника обездвиженный мрак, добавляя ещё большей растерянности и непонимания мученику. Узник не успел моргнуть, как перед ним появился незнакомец в оранжевом фартуке, свитере, в клетчатых штанах, в серых валенках, с козыркой на голове и с длинной облезлой метлой в руках.

–А ты чего на коленях, хозяин? –упрекающе спросил незнакомец, -А ну вставай! Вставай, вставай! Не гоже на коленях! –поднимая узника, успокаивающе говорил незнакомец, -Присядем?

Одиночество фонаря разбавила грустная лавка, появившаяся не пойми откуда.

Смахнув рукой слезы с несчастной, незнакомец осторожно посадил узника на скамейку и сам сел напротив, беспокоясь, заговорил:

–Ой, батюшки! Что ж ты с собою делаешь? Обессиленный, раненный, напуганный! На вот, выпей, полегчает. -незнакомец достал из большого кармана фартука стеклянную бутылочку и протянул страдальцу.

Узник начал жадно пить, чувствуя с каждым глотком, как в нём рождаются силы, как вся боль и муки исчезают, как тело наполняется жизнью.

–Ну вот! Из липы отвар! Сам собирал. –улыбаясь, сказал незнакомец.

–Кто ты, добрый человек? – выпив весь отвар, спросил узник.

–Я то? Дворник, кто ж ещё! А ты думал, что парк сам себя убирает? –усмехнувшись ответил дворник.

–От чего убираешь? – непонимающе посмотрел на своего собеседника узник.

–Как это от чего? От мусора, который оставляют гости твоего парка, хозяин. Проходят вот по этим дорожкам твои владения насквозь, идя по своим делам, и обязательно что-нибудь да выкинут гады, а мне потом ходи и убирай! Ты бы хоть ворота бы поставил, да сторожа нанял, чтобы абы кто не ходил! -прервавшись на секунду, продолжил, -Ты лучше расскажи хозяин, что случилось? Зачем бурю создал? Погубит же всё!

Узник оторвал взгляд от дворника, посмотрел на старые ёлки, которые прятались в темноте по ту сторону дорожки, задумался на миг и