Алина Рюмина , Алёна Рюмина - Кольцо Анаконды. Афганистан. Хроники

колонии, из-за которых сцепились Британия и Германия, Россия не претендовала. Да, свою роль сыграла зависимость от французских займов и многие другие факторы.

Но получается, что в фатальную для себя войну Россия ввязалась из-за нескольких долин Памира, оазиса Пенде вокруг Кушки и, в случае гипотетического раздела Персии за право встать русским сапогом в пыльной пустыне в 350 верстах от Индийского океана. Так борьба за Центральную Азию стала одной из причин гибели Российской империи.

Афганистан же с начала 1920-х годов занял на международной арене удивительную нишу. Страна с полунатуральным хозяйством умудрилась наладить ровные отношения с СССР, Западом (включая и Германию 1930-х), с исламским миром.[1]

«Если посмотрим, увидим по крайней мере четыре цивилизации, которые как бы выходят на Афганистан. Владея этим регионом, этим пространством, всегда можно повлиять — ну, тогда — на Советский Союз, и, собственно говоря, на Китай, на Индию, на Пакистан, Иран», — сказал Президент Академии геополитических проблем, генерал-полковник Леонид Ивашов.[6]

Становится очевидным: «по сути, два народа (Афганистана и Узбекистана) на определенном этапе истории разделили только 70 лет советской власти. Проживание на пространстве СССР, несомненно, внесло огромные коррективы в развитие народов советской Средней Азии, однако не смогло до конца устранить единые духовные ценности, объединяющим началом которых служат религия, схожесть языков и традиций, а в некоторых случаях даже древние родственные связи.

Тут стоит отметить, что в Афганистане жили, творили, а также похоронены такие выдающиеся средневековые деятели науки и культуры, как Алишер Навои, Абу Райхан Беруни, Камолиддин Бехзод, Захириддин Мухаммад Бабур, Боборахим Машраб и другие.

Одно то, что учебные заведения в Узбекистане, улицы и парки, другие объекты названы именами этих выдающихся деятелей, может ярко свидетельствовать о том, насколько близки узбекский и афганский народы».[16]

Удивительно, но Афганистану «удалось гармонизировать и межэтнические отношения. Политическую и военную верхушку составляли пуштуны, несмотря на то, что после англо-афганских войн большая часть этого народа, а также родственных белуджей оказалась в границах Британской Индии, позднее — Пакистана».[1] «Пуштуны — наиболее многочисленный народ Афганистана, на них приходится свыше трети от 35-миллионного населения этой страны, но в Пакистане их гораздо больше — почти 28 млн. человек». [2]

«В то же время, вторым государственным языком был признан дари (фарси-кабули, кабульский фарси, говор, мало отличающийся от тегеранского и еще меньше от душанбинского) — родной язык большинства населения северного, центрального и западного Афганистана: не только таджиков, но и хазарейцев (некогда тюрко-монголов), многих узбеков (практически все они владеют дари наравне сродным) и даже пуштунов-дуррани западных провинций. Это основной язык Кабула, бизнеса, культуры.

Страна медленно, но открывалась миру. Недавно группе афганских подростков показали фотографии одного города: чистые улицы, витрины бутиков, женщины, одетые по европейской моде, группа девушек в джинсах и юбках выше колен. Подростков попросили сказать, какой это, по их мнению, город. Город они назвать не смогли, но уверенно заявили: „Америка!“.

Это был Кабул. Да, непоследовательные и ограниченные реформы почти не касались 90 % сельского населения, процветала коррупция, духовенство было недовольно тем, что его медленно, но настойчиво отстраняли от сферы образования, а король Мухаммед Захир Шах слишком часто летал в Москву, чтобы просто поохотиться с Леонидом Ильичом Брежневым. Однажды на всё это наслоились несколько лет засухи, заморозков и неурожая…

У Афганистана тоже была своя „Февральская революция“ — свержение короля его двоюродным братом Мухаммедом Даудом в июле 1973 года. Но революция побеждает только при одном „маленьком“ условии: если все получают всё. Хотя бы временно. „Свободу, равенство и братство“, „Землю крестьянам, заводы рабочим, мир народам“, „Кружевные трусики Евросоюза“, на худой конец (какая страна, такая и революция). Иначе несбывшихся надежд народ не простит, а контрреволюция — самый мягкий вариант выхода из кризиса, увы, и самый редкий. Более распространенные: жестокая диктатура или чехарда „революций“, гражданских войн, интервенций. Дауд, естественно, хотел остановиться на диктатуре, --">