Александр Башибузук - Ловчий

Александр Башибузук Хроники Горана. Ловчий

Пролог

«Понятие противоположности абсолютного добра и зла ложно, потому что добро и зло неразрывно связаны между собой и не могут существовать друг без друга…»

Преподобный Модест Бобан.

«К вопросу теологических разграничений».

Обитая почерневшей от времени бронзой тяжелая дверь, слегка скрипнула и стала отворяться. Гвардейцы в начищенных до блеска кирасах и шлемах с красно белыми плюмажами, стоявшие на карауле у одного из входов в Святую канцелярию Белого Синода^[1], дружно вынырнули из полудремоты, поудобней перехватили свои гизармы^[2] и лязгнув железными башмаками, приняли строевую стойку. Оба были опытными служаками, научившись за годы службы виртуозно интуитивно распознавать значимость того или иного персонажа, решившего выйти именно через эту дверь. Вот и в этот раз они не ошиблись.

Ибо на пороге появился сам предстоятель Белого Синода в Добренце, его святейшество прелат Акакий, монументальный толстяк с румяным обширным и добродушным лицом пастыря. Он равнодушно мазнул взглядом по латникам, обеими руками огладил на пузе рясу из белоснежного нупийского шелка, и удивительно плавно для такой громадины обернулся к второму мужчине, вышедшему на крыльцо вслед за ним.

— Последний раз спрашиваю, ты не передумал, Горан? — скорбно выдохнул прелат и склонил голову к плечу, внимательно всматриваясь в лицо спутника.

— Нет, ваше святейшество… — высокий молодой парень, с украшенным длинным рваным шрамом лицом, залеченным до едва угадывающихся бледных полосок, отрицательно качнул головой.

Одетый в безрукавный потертый кожаный камзол, рубаху из некрашеного льняного полотна с просторными рукавами, свободные порты и высокие, видавшие виды сафьяновые сапоги с окованными носками — он смотрелся на фоне прелата не столь внушительно. Однако, его простой вид компенсировался высоким ростом и просто саженными, бугрящимися мускулами плечами.

Судя по гриве прямых русых волос, стянутых в хвост на затылке, рубленным суровым чертам лица и холодным зеленым глазам, парень был из народа ославов, проживавших в этом мире на далеких Звериных Островах, не без оснований, почитающихся иными народами, записными разбойниками и варварами.

— Ай-ай, Горан… — недобро прищурился прелат. — Мы к тебе со всей душой, так сказать по-родственному, а ты… — он сделал паузу, в воздухе повисло напряжение, но священник вдруг расплылся в радушной доброй улыбке и хлопнул парня по плечу. — Ладно. Нет так нет. В добрый путь, парень…

— Спасибо, ваше святейшество… — Горан слегка кивнул прелату, закинул за спину скромную котомку и решительно шагнул с крыльца.

— Смотри, надумаешь — приходи, пообщаемся, — с ухмылкой бросил ему вслед прелат.

Горан ничего не ответил, не оборачиваясь кивнул и ускорил шаг.

Глава 1

«…в 1001 году от восхождения Старших Сестер, на Великом Сходе правителей Серединных Земель, Румийского Союза, Звериных и Сегрианских Островов, алвского народа и народа хафлингов, а тако же, присоединившихся к ним властителей Харамшита, Исфахана и Нупии, оные князи, кесари, султаны и набобы, дали кровный обет не прибегать в делах раздора и вражды между собой к темному чародейству, а тако же, завещать сие своим приемникам, а ежели кто из правителей нарушит сей обет, немедля сообща ополчиться на клятвопреступника, вплоть до полного искоренения его рода вплоть до седьмого колена. С тех самых пор, вступление на престол в указанных странах обязательным порядком сопровождается принесением сией клятвы. К великому сожалению, могу сообщить, что правители иных земель Упорядоченного к сему соглашению не присоединились…»

Преподобный Симеон Кесарийский.

«История мира Упорядоченного».

Серединные земли. г. Добренец. Гостиный двор «Три петуха».

15 хлебороста^[3] 2002 года от восхождения Старших Сестер^[4].

Два часа пополудни.

Ветер горы облетает, баю-бай…

Над горами

--">