Сергей Михайлович Шведов - Третья Сторона (СИ)

кас­сы не все­гда ра­бо­та­ют.

   Ко­гда Вень­ка уст­раи­ва­лась на этом мо­ло­ко­за­во­де, ди­рек­тор, весь ка­кой-то из се­бя мя­конь­кий и до­маш­ний ста­ри­чок, да­же не за­гля­нул в ис­чир­кан­ную-пе­ре­чир­кан­ную тру­до­вую книж­ку. Да­же не спро­сил, за что ее "по­про­си­ли" с по­след­не­го мес­та ра­бо­ты.

   При­нять при­ня­ли, а вот аван­са не да­ли, слишком уж часто новички запивают после аванса. От до­б­ра до­б­ра не ищут, с день­га­ми как-то пе­ре­бьет­ся до пер­вой по­луч­ки. За Ма­риш­ку мож­но не бес­по­ко­ить­ся, в советской шко­ле бес­плат­ное пи­та­ние для ма­ло­обес­пе­чен­ных детей. А са­ма Вень­ка це­лый день од­ним кус­ком сы­та.

<p>

* * *</p>

   Цис­тер­ны мыть не труд­но, и пла­тить обе­ща­ют не­пло­хо, ус­ло­вия вот толь­ко не­важ­нец­кие. Ас­фаль­та на за­во­де нет, веч­ная грязь по ко­ле­но. Ма­ши­ны-мо­ло­ко­во­зы так весь двор из­ме­сят, что ни прой­ти ни про­ехать, хоть ты ба­боч­кой пор­хай. Са­ма мой­ка хоть и под на­ве­сом от осен­не­го до­ж­дя, за­то брыз­ги от ре­зи­но­во­го шлан­га об­да­ют с ног до го­ло­вы, да еще день-день­ской на вет­ру. Сы­рость до кос­тей про­де­рет.

   А по­про­буй-ка вы­дра­ить сты­лые же­лез­ные боч­ки на ко­ле­сах от оск­лиз­ло­го на­ле­та бе­лой кис­ля­ти­ны лы­сой щет­кой, кое-как при­со­ба­чен­ной к об­ло­ман­ной шваб­ре, по­ди за­мо­ришь­ся! К ве­че­ру вся по­си­не­ешь, как ощи­пан­ный цы­п­ле­нок на вит­ри­не. И еще этот при­тор­ный гни­луш­ный за­пах сы­во­рот­ки, ко­то­рый Вень­ка не пе­ре­но­сит еще с дет­ско­го до­ма.

   Этот за­пах те­перь с ней по­всю­ду, ку­да ни ткнись. Ка­жет­ся, да­же вот сей­час и по­сле мы­тья ру­ки во­ня­ют чем-то кис­лым, что там еще го­во­рить про во­ло­сы. Про душ на мо­ло­ко­за­во­де да­же по­на­слыш­ке не зна­ют.

   Ни­че­го, обот­рет­ся-стер­пит­ся, за­то здесь вы­да­ют бе­лый ха­лат и ко­сын­ку, как са­ни­тар­ке в боль­ни­це или да­же мед­се­ст­ре. Вень­ке да­же смеш­но ста­ло, то­же мне, че­го вспом­ни­ла -- стар­шая мед­се­ст­ра в уют­ном гос­пи­та­ле для ге­не­ра­ли­те­та в за­кры­том во­ен­ном го­род­ке! Те­перь Вень­ка, как судьба при­жа­ла, и цис­тер­ны мыть не гор­дая...

   Она от­ки­ну­лась на спин­ку си­де­нья и по­пы­та­лась ус­нуть. Се­го­дня так на­мерз­лась на вет­ру, что да­же в хо­лод­ном ва­го­не ей по­ка­за­лось те­п­ло и уют­но. По­езд шел поч­ти без ос­та­но­вок, плав­но по­ка­чи­ва­ясь на сты­ках. Убаю­кан­ная мер­ным пе­ре­сту­ком, Вень­ка при­гре­лась у ок­на и за­дре­ма­ла.

   По­на­ча­лу, ко­гда по­езд про­ле­тал ред­кие пе­ре­ез­ды, она еще вздра­ги­ва­ла от рез­ких тре­лей сиг­наль­ных звон­ков, от­кры­ва­ла гла­за и смот­ре­ла, как оди­но­кий фо­нарь у шлаг­бау­ма за­ли­вал весь са­лон при­зрач­ным фио­ле­то­вым све­том, на­пол­няя его убе­гаю­щи­ми впе­ред те­ня­ми. По­том Вень­ка пе­ре­ста­ла слы­шать эти звон­ки и по-на­стоя­ще­му ус­ну­ла.

<p>

* * *</p>

   Про­сну­лась от бес­це­ре­мон­но­го хло­па­нья две­рей, чав­каю­ще­го то­по­та раз­бух­ших от зим­ней сы­ро­сти са­пог и гром­ко­го го­мо­на мо­ло­дых го­ло­сов. Мо­ло­день­кие пар­ниш­ки в ват­ных буш­ла­тах с эмб­ле­ма­ми "Мин­спец­сель­ст­рой" шум­но про­сле­до­ва­ли вдоль ва­го­на, за­дор­но ре­го­ча ка­кой-то шут­ке.

   Спро­сон­ку Вень­ка ни­че­го не ра­зо­бра­ла, но по их по­хот­ли­во за­бле­стев­шим глаз­кам по­ня­ла, что смея­лись над ней. От это­го гад­ли­вый хо­ло­док про­бе­жал по спи­не вниз. Осо­бен­но ко­гда са­мый мо­ло­день­кий бе­ло­бры­сый па­ре­нек при­сталь­но на­гнул­ся к ней с саль­ной улы­боч­кой поч­ти к са­мо­му ли­цу, а по­том брезг­ли­во от­стра­нил­ся:

   -- Да ну ее -- она ста­рая! По­шли в дру­гой ва­гон...

   Вень­ка от­вер­ну­лась к ок­ну и не по­во­ра­чи­ва­ла го­ло­вы по­ка те по­след­ний раз ца­рап­ну­ли ее взгля­дом и пе­ре­шли в со­сед­ний ва­гон.

   -- То­же мне, фа­за­ны со­п­ли­вые, на­шли

--">