Lita Wolf (LitaWolf) - Королевский мятеж

LitaWolf КОРОЛЕВСКИЙ МЯТЕЖ

Пролог

Маг — это прежде всего ответственность.

Всё смолкло. Больше не звучали выстрелы, не звенела сталь. Лишь стоны раненых то и дело разрывали оглушительную тишину.

Наконец рассеялась пелена. Клубы голубого тумана стремительно истаяли, будто бы в страхе перед картиной, которую скрывали: мертвые тела гвардейцев, технарей с Востока и магов сплошь покрывали поле боя — всюду кровь и смерть, смерть и кровь…

Но главное стало ясно: мятежники проиграли.

«На этот раз они проиграли», — промелькнуло в голове Суровна.

Король обвел взглядом место битвы. Сердце щемило, в груди разливалась пустота. Все эти люди могли бы жить… Он развернулся и двинулся к застывшим неподалеку магистрам. Мыском сапога отпнул в сторону автомат — проклятое огнестрельное творение восточных технарей^[1]. Тот громко звякнул об окровавленный меч, зажатый в мертвой руке гвардейца.

— Где Дэрэлл? — Сурован знал, что ответа не будет: лидера мятежников они упустили.

— Ускользнул! — Мэрриган в ярости сжал кулаки.

— Ты доложил, что вы нашли его.

— Да. Но это оказался фантом, — хмуро признался верховный магистр Королевского ордена.

— Как маги спутали призрака с человеком?! — досада подступила к горлу короля.

— Он даже для магического зрения был как настоящий! — зло бросил Мэрриган.

— Но стоило накинуть на него ловушку — растаял без следа, — добавила Индасса, высшего уровня магистр.

Сурован молчал какое-то время, мрачнея с каждым мгновением.

— Выходит, Дэрэлл стал сильнее. Он не потратил два года изгнания даром… — Король обвел магистров взглядом: — Но почему никто не почувствовал его самого, а только двойника?

— Наверное, он исчез раньше, чем мы заметили фантом… — робко предположил Лефрт, один из младших магистров. — Понял, что битва проиграна, и вовремя скрылся.

— По-видимому, — согласился Сурован. — Дэрэлл бросил армию на произвол судьбы. А нам оставил фантом и этот проклятый туман. Проиграл и сбежал. Что ж, вполне в его духе. Только вряд ли он смирится с поражением. — Король нахмурился и тяжело вздохнул: — Дэрэлл еще вернется, я знаю брата. Мэрриган, немедленно отправь людей на его поиски!

— Немедленно?! — возмутился тот. — А раненые пусть умирают?! — он кивнул в сторону поля битвы, где маги оказывали помощь своим товарищам.

«Он прав», — опомнился Сурован и изменил распоряжение.

— Отправь, когда закончите здесь.

— Другое дело, — тихо пробурчал Мэрриган.

С королем они дружили с детских лет, и верховный магистр нередко позволял себе вольности, даже в присутствии других.

Впрочем, подобострастие вовсе не было принято при дворе. Магическое государство — особый случай. Магами можно руководить, но править — никогда! Каждый из них сам по себе сила, только начни довлеть — сопротивление не заставит себя ждать. Даже вся иерархия на Валлее была построена исключительно на магических способностях.

Сурован повернул голову, посмотрел на город. Накрытый куполом защиты Адэлόр, столица Валлейского государства, в битве не пострадал. Он мирно спал, не ведая о сражении двух враждебных континентов. Долину, обагренную кровью, еще накрывала тень горы Солны. Здесь пахло смертью. Сурован невольно поежился. Но восходящее солнце уже золотило зубцы на крепостной стене, дарило надежду нового дня. Угрюмый серый камень ряд за рядом оживал под его лучами. Вот только мертвых не вернет к жизни ничто…

— Собери Совет к шести часам, — добавил король.

Глава 1

Покинув поле боя, Дэрэлл ускакал в лес, открыл переход. И как только почувствовал, что королевские маги «схватили» фантом, погнал коня в портал. Выехал он возле защитного купола Вермигена, своего замка. От напряжения и усталости принц еле держался в седле. Но пока поднимался по горной дороге к воротам, более-менее пришел в себя.

Дэрэлл завел Эльмерόна в конюшню и двинулся прямиком на верхнюю площадку Северной башни — свое излюбленное место в замке. Здесь ему лучше всего думалось… и легче было пережить любой удар судьбы. Он облокотился на холодный камень парапета и застыл, мрачно глядя вдаль. Боль — все, что он сейчас чувствовал. Боль поражения и потерь. Сердце сжималось, кровоточило, а в глубине души вскипала ярость отчаяния.

Природе словно бы передалось его настроение. (Казалось, и --">