Александр Семенович Уралов - Теофизика... и Бог-внук

В прошлый раз здесь Ашкенази чуть нос не расквасил, а когда вставал, наступил на собственные очки.

— С тех пор он носит оправу с цепочкой, — добавил кто-то сзади.

Сергей Иосифович представил себе взволнованного потного Ашкенази, с кривой ухмылкой поднимающегося с пыльного камня и старательно не замечающего скептических взглядов. Да… до такого Солодов даже в детстве не додумался — властелин мира, член могущественного Ордена подслеповато разглядывает собственную раздавленную оправу. Какой удар по пафосу, не говоря уж о самолюбии. Внезапно он понял, что тоже гордится собой и готов распушить перья, как индюк.

Ему сразу стало легче. Да, не спорим, есть чем гордиться — сам знаю. Но и посмотрите вокруг, дамы и господа! Нешто это то, о чём мечтали тираны и тиранчики, короли и королевы, президенты и премьер-министры? В носу от пыли чешется, стеарин от свечи обжёг правую руку и заляпал рукав пиджака, над ухом сопит старина Векслер, — астматик, со свистом вдыхающий из баллончика пахучий аэрозоль пятый раз за вечер. У Белуччо наверняка уже разболелась его спина, которую он повредил в позапрошлом году где-то в Альпах.

М-да… скинуть хотя бы годков двадцать! Шестьдесят с хвостиком — это уже не тот возраст, когда тянет на авантюры. Кроме научных, конечно. Ибо то, над чем сейчас в одиночку бился Солодов — это и есть научный авантюризм, лихая кавалерийская атака на тяжёлые танки. Весь фокус в том, что эта атака закончилась разгромом железных машин… неожиданно для атакующего. Впрочем, теперь-то Солодов твёрдо знает, что всадник был в этой атаке не один.

«Шесть кавалеристов, — подумал Солодов, сморкаясь в платок. — Сейчас бы холодненькой газированной воды!.. Шесть всадников Апокалипсиса. Или же шесть полубогов, могущих изменить мир».

— Пригнитесь, здесь можно удариться головой, — невнятно прокряхтел Белуччо, шедший впереди.

— Слава Богу, пришли наконец-то, — вздохнул Векслер. — Лифтовую шахту бы сюда пробить. Каждый раз пешком тащимся и глотаем эту проклятую пыль веков.

«Если у вас остались время и силы, вам обязательно надо добраться через Колизейную площадь до базилики Святой Марии Новеллы. Мало кто знает, что икона в мало освещенной ризнице — та самая Одигитрия (Указующая Путь), написанная евангелистом Лукой и перевезенная в Рим из Византии в начале V века. Мы знаем, что это самая древняя икона Божьей Матери, дошедшая до нас. Большинство византийских и русских икон написаны под влиянием Одигитрии. Она стала своеобразным каноном для иконописцев этих стран», — вспомнил вдруг Солодов строчки из одного из путеводителей. На мгновение ему показалось, что в пляшущих отблесках света перед ним возникла размытая фигура с младенцем на руках. Но это была лишь игра перевозбужденного воображения. Незнакомый Солодову человек, откинув капюшон грубого монашеского одеяния, старательно зажигал свечи, укреплённые на неровной стене пещеры. Стена была покрыта многовековыми потёками воска. В воздухе стоял запах озона и чего-то сладковатого, похожего на елей. В прохладном воздухе пещеры даже стеариновый дух, казалось, приобрёл некий приятный, почти ароматизированный оттенок, как у праздничных рождественских свечей. Такие свечи в изобилии продавались в сувенирных магазинчиках; Солодов всегда привозил их домой в качестве скромных подарков сослуживцам и родственникам. «Прямиком из папской ризницы! — вдохновенно врал он. — Освящены и сертифицированы Его святейшеством, так что можете смело использовать их в обряде экзорцизма». Это имело неизменный успех у впечатлительных дам и, как ни странно, у военных, чином выше майора.

— Я гляжу, вы принесли второй газоанализатор, — пробормотал Мальтреверс. — Господи, где вы откопали эту древность?

— Ничего! — ответил неизвестный. — Мы на таких когда-то учились, Джордж, а студенты учатся и сейчас. Эти приборы по-прежнему отлично работают. Впрочем, в первом приближении мы уже пришли к выводу, что химический состав воздуха…

— Да не хотел я вас обидеть! Просто удивился тому, что вы притащили сюда этот фанерный ящик, а не…

— Вам не угодишь, господин Мальтреверс, вам не угодишь! — с искусственным смехом ответил неизвестный.

Пока шла эта полушутливая перепалка, — учёные явно пытались скрыть нервное напряжение, — Солодов пытался осознать то, что видит. Он невольно отступил на несколько шагов, машинально толкаясь спиной во что-то холодное и твёрдое. В --">