Винсент А Килпастор - Книга Корешей

на тарантинового Джанго. Не стоило ему в Бичвуд, право слово. Штаны спустившиеся до половины жопы, давно не мытые волосы — типа тех, что у белых растут исключительно на интимных местах и безграмотная речь с блатным акцентом. Английский язык стал международным только потому что люди договорились придерживаться определенного стандарта.

Джанго сходу начал мучать мой организм с расшатанными в гараже нервами — давай, говорит, в шахматы станем играть. Некоторым людям мерещиться, что меня посадили в тюрьму единственно чтоб скрасить их досуг. О том, что предположение ошибочно я и объяснил указанному Джанго — мягко, раза три сказал с нотками последователя Ганди в голосе — в шахматы я не играю, спасибо.

Джанго слово «нет» понимать отказывался наотрез. Тогда я сказал уже несколько грубее, что хороших шахматистов в тюрьме не бывает совсем. Они все ходы вперед просчитывают. Попадают только дебилы. Он засмеялся над шуткой, а потом понял, насупился, но главное — отстал от меня.

В тот день меня не выпустили. Звонить домой не стал, зная что точная информация лишит сна и покоя. Не вышел я и на следующий день. Настроение было соответственное.

Джанго — рослый крепкий мужик жаловался как беременная баба — еда не то, матрас жесткий, просчет слишком часто, церковь фальшива, баскетбольный корт — вообще гавно. Негодяю грозило дней семь максимум, но стонал он будто не уйдет из зала суда, а схлопочет пожизняк.

Теперь Джанго пудрил мозг мента по фамилии Бериган. Беригану от силы лет двадцать и было заметно, что Джанго вселяет в него ужас. Бериган- простой белый деревенский парнишка не всегда понимал, что говорит Джанго — настолько поганый у того был акцент. Он невольно краснел в такие моменты и боялся переспросить — не обидеть негра из политкорректности.

-Гляньте на этого ментёныша — пел Джанго — Ребенок совсем! У него только одна рация. Вот в кливлендской окружной — негр произносил это с гордой тоской, как потерявший родину эмигрант — В окружной хрен так погуляешь — там у мента и дубинка, и наручники, и черемуха и шокер, а тут — гля — только рация!

«Рация потому что вас, юпидеров, тут мало — прыскать газом не на кого» - пил кофе на эстакаде второго этажа я. Обход делать положенно раз в час — дойти до конца отсека и нажать кнопку на стене — регистрируя для начальства факт обхода. Чтобы нажать кнопку, в ее середину вертухаи вставляют маленький ключик.

Джанго преградил Берегану дорогу и стал орать типичным негритянским фальцетом что больше терпеть такого отношения не намерен. Он требует чтобы ленивый отморозок Бериган немедленно позвонил судье. Джанго — американец, а не какой-то вонючий мигрант. Джанго не потерпит чтоб к нему так относились.

Вонючих мигрантов в отсеке было трое — четник Илья, Грут и я. Будто ждал этого момента — как по-заказу. Мозг услужливо напомнил лекцию Элизабет: «Если огребёте пиздюлей от американского гражданина — автоматом получите визу».

Другая часть мозга так же услужливо подсчитала, сколько времени Джанго понадобится, чтобы подняться от входа в отсек на эстакаду к моей камере, которую я уже превратил в шамбр ляртист — уютную мастерскую художника. Плесну в рожу теплым кофе, словлю пару ударов в рыло, и тогда у Джанго действительно появятся основания жаловаться на судьбу. Я откашлялся и начал орать сверху — отводя душу за все нервотрёпки последних месяцев:

-Эй Джанго! - он встрепенулся хотя его звали не Джанго, а Дешон. - Джанго! Никого не колышит, слышишь, амазон пендосский — когда у тебя суд, понял? Тут у всех своя печалька, мефедрон черномазый. Имел я и тебя и твоего судью, и Мартин Лютер Кинга и фифти цента и доктора Дре и Малколма Экс и даже раннего Майкла Джексона.

Услышав про Майкла Джексона, Джанго рванулся как лось пораженный отравленной стрелой. Не смотря на его гренадерский формат — двухметровый рост, длинные ручищи примата — как лопасти ветряка — взлетел на второй этаж он по-воздушному легко.

Я аккуратно снял очки и спрятал под матрас. Встал у входа в хату, ожидая вихрем летящего ко мне Джанго. Пусть врежет пару раз на камеру — чтобы видно было что начал он, а микрофоны в уголовных отсеках почти не включают. Потом кофе в морду, присели и серию по яйцам — выгодная тактика с моим ростом. Короткая дистанция сделает его руки-лопасти бесполезными. Попаду пару раз в

--">