Екатерина Годвер (Ink Visitor) - Город

порножурнал, стоял пустой бумажный стаканчик из-под кофе и небольшой ж-к монитор — мертвенно-черный; второй, подвешенный в углу, что-то бормотал. Я высунулась через обзорное окно в коридор, пустой и серый, в надежде что-нибудь там разглядеть. Но Игорь вдруг втянул меня обратно.

— Взгляни-ка на это! — Он указывал на монитор в углу, подключенный, вероятно, к телеантенне.

Показывали новости, хронику какой-то катастрофы: красные вертолеты с белыми крестами кружили над морем, в потоках мутной воды мелькали обломки деревянных стен и вывороченные деревья, разбитые машины, чемоданы. Прямо мимо камеры проплыл растоптанный черный шлепанец на резиновой подошве.

Следом оператор трансляции дал план сверху — и я узнала Город.

В бормотании диктора мало что можно было разобрать: «цунами»… «разрушения»… «жертвы»… В углу экрана появилась дата. Потрясенная всем увиденным, я не поняла ее значения; но Игорь оказался внимательней.

— Вот и чудо с ответами на все вопросы. — Он не выглядел обеспокоенным; скорее, удивленным. — По твоему календарю это ведь завтрашняя дата?

— Что… Да. Да, — глупо повторила я. — Так это случится завтра?

— Как видишь. Всегда при импровизации проблемы с концовкой. — Он слабо усмехнулся. — Но, по крайней мере, она будет. Уже успех.

— Но как же… — растеряно начала я. И замолчала.

Город был чем-то большим, чем мой сон, и не мог исчезнуть по моей прихоти: сон закончится — но город продолжит, так или иначе, существовать, те же самые люди продолжат бродить по его улицам, пить кофе, уходить в океан…

— Что «как же»? — с любопытством спросил Игорь.

— Смысл, который нужно найти, и прочее такое, — сказала я сердито. — Тебе-то какой во всем этом интерес? Надеешься как-то выскочить за мной следом?

— Узнать, чем все закончится на этот раз, — серьезно ответил он. — Мне здесь нравится. Но чужие истории — моя слабость. Без них этого места не было бы.

— И как тебе такой финал? — Я кивком указала на телевизор. — Можно ли это предотвратить?

Разрушительный удар цунами, возможно, и был прекрасен, но не потоки мутной воды, уносящие обжитые дома вместе с их обитателями и заполнившие некогда живописные улицы.

— Предотвратить? Не думаю. Но это твой сон. — Игорь по-прежнему смотрел на меня с любопытством. Ему было интересно, что я буду делать дальше. И все.

Я посмотрела на монитор, все еще показывавший кадры катастрофы.

Утопление всегда казалось мне хорошей, честной, очень, если так можно выразиться, жизненной смертью: до тех пор, пока можешь и хочешь — ты борешься и живешь, и лишь когда силы и воля оставляют тебя — волны смыкаются над головой… Но сидеть, пить кофе и просто ждать, пока придет вода? Принять свое бессилие? Тут было какое-то противоречие.

Здание вдруг словно содрогнулись от сильного удара; зазвенели стекла, воздух наполнился невероятным воем, стоном, гулом — как будто на десять миль окрест включились все сирены разом.

— Штормовое предупреждение?

— Тот, кто живет в пруду, — выкрикнул Игорь. — Ты сама…

Ревун, о котором я успела забыть, пел свою чудовищную песню.

— Игорь, ты говорил про катер! — крикнула я, наклонившись к самому его уху. — Что он течет. Но если помочь старику и вычерпывать?

Он сверкнул глазами:

— Нужно торопиться: перед цунами вода часто уходит.

* * *

Мы бегом бросились из вахтерки в коридор и оттуда — к двери под красной табличкой «Выход». Она вывела нас в проулок с разноцветными клумбами неподалеку от «Трех Черепах». Когда мы заходили в кафе, уже начинало темнеть — теперь же снаружи светило приветливое утреннее солнце; это было и хорошо, и плохо: времени оставалось мало.

Ревун замолчал, но что-то было такое в нас с Игорем тогда, что заставляло редких прохожих шарахаться в стороны. Путь до пляжа занял всего несколько минут.

Старик Джузеппе, присев в тени катера, как будто ждал нас. Ржавчины в его бороде больше не было, а линялая гавайка в утреннем свете казалась ярче. Мы подошли; он снял темные очки, посмотрел на нас внимательно светло-карими проницательными глазами и кивнул. Игорь сказал ему что-то по-итальянски, старик кивнул снова; вдвоем они принялись толкать катер к океану. Тяжело было представить двух более не похожих друг на друга людей — но работали они слажено, и, казалось, хорошо знали друг друга.

Я отошла в сторону, чтобы не мешать, и вдруг почувствовала, что кто-то теребит меня --">