Владимир Владимирович Титов - Лесное лихо

Лесное лихо
Владимир Владимирович Титов

© Владимир Владимирович Титов, 2019

ISBN 978-5-4490-7057-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Морозный звон

Коли в дальней дороге вас застигла метель, утешение может быть одно. Ни волков, ни, тем паче, разбойников сторожиться не приходится. Правда, от серой стаи альбо¹ лихой ватаги можно при удаче отбиться. От ведьмы-метели, да ещё если ей мороз в помощь, не отобьешься. Тут одно спасение – были б кони сыты да сильны.

Четверка крепконогих коней, впряженных в невеликий крытый возок на полозьях, давно уже являли приметы усталости. Всё чаще они переходили с рыси на шаг, и возница, помянувший чёрта, дьявола, сатану и всю нечестивую родню его, не тревожил коней кнутом, понимая, что это бесполезно. К тому же он был уверен в своих конях и знал, что они вытянут. И не из такой передряги вытягивали.

Внутри возка, куда не достигало от буйства стихии, тоже царило сонное спокойствие. Три женщины негромко переговаривались, посматривали в окно, слушали хищный вой метели. Если быть совсем точным, переговаривались две. Третья, которую в беседу не приглашали, дремала впрок.

– …и тогда твой покойный батюшка сказал пану Сбыславу: «Если это твоя первая настоящая битва, то чему же учили вот этих всех?» – и показал на трупы побитых татар, иссеченных так люто, что на них не можно было смотреть без трепета, – говорила одна. – Они тогда, в Инфлянтскую войну, были молоды, Ванда, звёздочка моя. Ненамного старше, чем ты сейчас. Батюшке твоему было годов двадцать с небольшим, а пану Сбыславу – не то семнадцать, не то ещё меньше.

– Матушка, а отчего пан Сбыслав не женился до сих пор? – спросила вторая собеседница.

– Он очень любил пани Ольгу, а та, бедняжка, умерла родами. Многие были бы рады отдать дочерей за такого славного рыцаря, но пан Сбыслав не хотел. Он говорил, что ни одна красавица не заменит ему пани Ольги.

– А я, значит, заменила? – Если бы в возке было чуть светлее, было бы видно, что вторая собеседница лукаво ухмыльнулась.

– Это ты у пана Сбыслава спроси. Уж не сомневайся, дочка – любит он тебя.

– Ещё бы не любил! – самодовольно усмехнулась Ванда.

В это время в дверцу возка постучали и почти тут же отворили. В образовавшуюся щель немедленно сунула холодную лапу метель. Потом метель отсекло, потому что щель занял собой Владислав – старый отцов ратный слуга, из небогатых шляхтичей, у которых своего – гонор, усы да сабля, а шапка уже панская. К слову, шапка, брови и усы Владислава были столь густо облеплены снегом и ледышками, что лица за ними было не видать.

– Пани Марта, – сказал он, – стемнело уже, да ещё метель дьявол надавал, а кони притомились. Если ваша панская милость дозволит, через версту свернуть бы на восход, а там всего миля² до фольварка³ Калинковича. Там бы отдохнуть да подкрепиться, а завтра до свету в путь тронемся.

– Опоздаем ведь! – вздохнула пани Марта, которая рассказывала дочери о славных сечах пана Сбыслава. – Свадьба уже послезавтра…

– Пани Марта, вот как Бог свят – завтра о полудне будем в палаце Чарнецких варенухой отогреваться! А сегодня уж не судьба до места доехать.

– Ну, делай, как знаешь, пан Владислав, – сказала пани Марта.

Дверца возка затворилась.

– А скажите, матушка… – заговорщическим шёпотом начала Ванда…

Однако давайте, любезный читатель, проявим благовоспитанность и дадим возможность благородным шляхтенкам посекретничать без посторонних ушей. Тем более что разговоры вскоре сошли на нет, и все три путешественницы предались самому непритязательному дорожному развлечению – дрёме.

А у нас есть возможность представить их.

Две путешествующие шляхтенки, юная панна и её мать, были из рода Бельских. Еще два поколения назад Бельские были сильным и богатым родом руской шляхты Великого Княжества Литовского, Руского и Жамойтского. Однако Инфлянтская война подкосила их. Слишком много храбрых мужей поженились на сырой земле, сосватанные саблями да пулями московских ваяров, как оба старших брата Ванды. А из тех, кто воротился, немало было калек да хворых, как Вандин отец. Вернувшись бледной тенью себя прежнего и промаявшись около года, страдая не столько от ран, сколько от гибели обоих сыновей, пан Михал отошёл в мир иной. Среди тех, кто провожал витязя в последний поход, был его старый боевой товарищ Сбыслав --">