(Amber/XenaAmber) - Украшаем зал (ЛП)

Арес сосредоточенно смотрит на золотые, серебряные и зеленые игрушки и превращает их в черные.

ГАБРИЕЛЬ:

Арес. Что ты делаешь?

АРЕС (хмуро смотрит на Габриель):

То, о чем ты просила.

ГАБРИЕЛЬ (терпеливо):

Нет, Арес, я просила больше разных цветов. А они все черные. Еще я просила, чтобы они стали блестящими, а они - матовые.

АРЕС (передразнивая ее тон):

Я делаю их такими, какими мне нравится (пауза; ему в голову приходит мысль) Эй, может, мне сделать так, чтобы они взрывались, если кто-то к ним прикоснется?

ГАБРИЕЛЬ:

Нет-нет, Солнцестояние - самый мирный праздник (меняя тему и заговаривая с Евой и Зеной) Кто-нибудь знает, как возникла эта традиция?

АРЕС (себе):

Попали…

ЕВА:

Нет… но, наверное, ты сейчас расскажешь?

ЗЕНА (до того, как Габриель успевает ответить):

Габриель, перестань, ты рассказывала нам эту историю в прошлой серии, посвященной Солнцестоянию. Неужели ты не можешь рассказать нам другую историю?

ГАБРИЕЛЬ (размышляя):

Ладно… Вы слышали о ребенке, который был порожден ангелом?

ЕВА:

Ээ, не стоит рассказывать мне этапы моей жизни, знаешь ли. К тому же, при чем здесь Солнцестояние?

ГАБРИЕЛЬ (пораженная, что Ева никогда не слышала о ребенке и Солнцестоянии):

Нет же, Ева, я говорю не о тебе. Я имела в виду другого ребенка, порожденного ангелом. Вижу, я просто обязана рассказать тебе эту историю…

Габриель начинает расхаживаться на заднем плане, делая что-то, напоминающее вокальную разминку, встряхивая руки и ноги.

ЕВА:

Зря я спросила.

АРЕС (Зене):

Другой ребенок, порожденный ангелом? Ты мне забыла о чем-то сказать?

Габриель возвращается.

ГАБРИЕЛЬ:

Простите, ну что, готовы слушать историю?

АРЕС (с поддельным восторгом):

Как никогда в жизни.

ГАБРИЕЛЬ (очень довольная):

Хорошо, обожаю это слышать.

АРЕС:

Переходи к сути.

ГАБРИЕЛЬ (смеряет Ареса раздраженным взглядом, несколько раз прокашливается; режим “бард” включен):

Подойдите поближе, садитесь и слушайте эту простую историю о Солнцестоянии, которую дарю вам я, Бард из Потейдии. Я предлагаю вам этот скромный подарок в надежде, что он украсит ваш праздник, и вы сможете насладиться, слушая и обогащая себя новым знанием.

ЗЕНА (мягко):

Габриель, я знаю, для тебя важно говорить всё это, но ты не могла бы дать нам сокращенную версию?

ЕВА:

Да… за то время, что мы будем слушать эту историю… (от взгляда Габриель; торопливо) Нет, история, конечно, замечательная, не сомневаюсь, но каждая секунда, что ты тратишь на рассказ, отнимает у нас возможность заняться этими чудесными украшениями.

Габриель на миг останавливается, обдумывая ситуацию.

ЗЕНА:

И кстати об истории, мы ведь, кажется, как-то встретили того ребенка.

ГАБРИЕЛЬ:

Нет-нет, мы его не встречали. Мы встретили в тот раз семью: мать, отец и младенец.

ЗЕНА (медленно, как если бы Габриель заявила очевидное):

Дааа…

ГАБРИЕЛЬ:

Но нам никто не говорил, что это был ребенок, рожденный в яслях, и что он был сыном Бога Любви. Всё осталось повисшим в воздухе, чтобы зрители, придерживающиеся разных религий, сами сделали свои выводы (по секрету) Ну знаете, это часто так делается.

ЕВА (многозначительно глядя на Зену, Габриель и Ареса по очереди):

Я так слышала.

АРЕС:

Не суйся, куда не просят.

ЕВА (делая большой шаг к ним, тоже по секрету):

Знаете, говоря о двусмысленности, я слышала, наши жизни обсуждают, как только могут, и есть темы о том, чем мы занимаемся, когда не в кадре.

ЗЕНА (поднимая брови):

Неужели. Возможно, в кадре мы им уже надоели.