Ольга Алексеевна Куранова - Седьмые врата

Седьмые врата

Глава 1

***

Там, где река изгибалась на север, росла ива. Корни, похожие на змей, цеплялись за берег, ветви склонялись к темной, стылой воде и чертили дорожки по течению.

Пахло осенью, холодом и пустотой, и еще кровью — совсем слабо.

Хэнт осмотрелся, прежде чем спешиться, положил руку на рукоять меча — прикосновение к Соколу отдалось привычным щекотным покалыванием — и достал глейфы. Он всегда начертал их на маленьких щепах, потому что на воздухе как-то не получалось.

Конь всхрапнул, беспокойно переступил на месте и повел ушами. Высоко — там, где смыкались над головой деревья, — мелькнул росчерк черного крыла.

До того было тихо, неестественно тихо, будто вода и темная жирная земля, проступавшая проплешинами сквозь мокрую палую листву, засасывали звуки.

Ворон сел на ветку совсем рядом с Хэнтом и покосился черным, похожим на бусину, глазом. Неприятный у него был взгляд, неуютный — слишком умный для птицы, слишком осмысленный.

Подпалить бы тебе перья, тварь. Чтобы не шпионил по лесам.

Ворон смотрел, склонив голову, и будто бы усмехался. Мерзко так, понимающе. Хотя, конечно, усмехаться он не мог, в отличие от того, кто его подослал.

Хэнт бросил на землю щепку с глейфом защиты, подождал, пока поверх листьев не проступит красноватое свечение знака, и принялся спускаться к реке. Коня он привязывать не стал, тот чуял себя в безопасности и все равно никуда бы не ушел.

Тело обнаружилось чуть ниже по течению. Поджарый мужик в черных доспехах Псов был разорван надвое. Верхняя половина лежала почти под самой ивой, а нижняя чуть дальше. Кровавая полоса на мокрых листьях казалась неестественно яркой. Будто ленту кинули. Такие бросали благородные дамы и чародейки своим рыцарям на городских турнирах. Раньше, пока правил старый король, а не Принц-Предатель, и пока чародеек еще не начали истреблять, как зверей.

Ворон громко каркнул, хрипло и протяжно, снова перелетел поближе, чуть на плечо не уселся.

— Летел бы ты отсюда, — тихо посоветовал ему Хэнт, — пока шею не свернули.

Пернатая тварь осмотрела его с сомнением, разве что не рассмеялась в голос, и осталась на ветке.

Снова все смолкло, и воздух, казалось, звенел. Тишина была гнетущей, тревожной. Обманчивой.

Мертвый пес бессмысленно пялился в небо пронзительно-синими глазами. Хэнт наклонился и закрыл их. Не потому, что хотел почтить чью-то там память, а просто чтобы не отвлекаться.

Он прошел вперед, остановился — делал вид, будто разглядывает кровь.

Следов вокруг не было. Никаких — ни человеческих, ни звериных. Гармы их не оставляли, а у пса, скорее всего, обувь была зачарованная.

Предатель всегда неплохо одевал своих ублюдков.

Тварь напала со спины. Оглушительно захлопал крыльями ворон, взвился на своей ветке и закричал, предупреждая. Хэнт был готов — полоснул Соколом наотмашь, извернулся, уворачиваясь от когтей.

Гарм высоко взвизгнул — порыв ветра ударил в лицо — и проскочил мимо.

Хэнт бросил ему вслед глейф пламени, вложил искру собственной силы, и щепка расцвела огненным цветком, заставила тварь отпрянуть назад.

Подарила мгновение — не больше, но и его оказалось достаточно — Хэнт бросился вперед, рубанул мечом. Клинок просвистел в воздухе, впился в черное, истекающее темным туманом тело, с отвратительным хлюпающим звуком.

Гарм раскрыл пасть, рванулся вперед, уже издыхая — прямо в лицо пахнуло гнилью и тухлым мясом — и Хэнт выдернул меч. Темный туман с шипением цеплялся за лезвие, будто пытался удержать, и таял, опадая черными каплями.

Обычно магия, из которой больше, чем наполовину, состояли эти твари, испарялась сразу, оставался только собачий скелет и все, что гармы не успели переварить, но с этим получилось иначе, Хэнт даже присел на корточки рядом, чтобы рассмотреть поближе: туман развеялся, и на мокрой, почерневшей листве осталось тело. Искореженное, с раздутым брюхом и покрытое наростами, оно казалось склизким. Сквозь полупрозрачную, белесую кожу просвечивали то ли куски мяса, то ли внутренние органы.

Ворон каркнул снова. Хэнт вздрогнул, осторожно поднялся, оглядываясь по сторонам, задержался взглядом на мертвом псе.

Показалось, что тот пошевелился.

Крупное, маслянисто блестящее щупальце скользнуло сквозь листву вверх, перехватило труп поперек груди, а потом рвануло вниз.

--">