Марик Войцех - ИКРА (СИ)

========== Семь.I ==========

Незадавшееся утро в пятнадцать минут третьего дня. Эта чёртова кукла снова читает морали. Я ещё не проснулся. Я ещё не справился с утренней эрекцией, а голос её уже гуляет под потолком моей конуры. У неё уйма свободного времени, поэтому она с удовольствием занимается моим воспитанием, повышая свою самооценку.

— Сколько можно дрыхнуть?

— Сколько нужно, — пробубнил я и отвернулся.

Но она достигла желаемого, хмыкнула и ушла. Выбравшись из-под одеяла, хранящего запах сна, и, найдя мятые и заляпанные брызгами уличной грязи джинсы, я, игнорируя мурашки, покрывшие голый торс, побрёл на кухню. В коридоре малой племянник ползал на коленках, играя с бабусиными фарфоровыми статуэтками. Так увлечён, что не заметил меня. В комнате на диване удобно устроились «курочки»: жена брата, взявшая в привычку будить меня, и две её подруги, что красят ногти и оживлённо кудахчут. Увидев мою унылую морду, одна засмеялась, вторая зашептала на ухо третьей, третья махнула рукой. Вечно занятая ванна, где бабуля купала горшки с цветами, ободряя сочные листья нежной прохладной влагой из душа. Я протиснулся, задев её согбенную спину, схватил зубную щётку и пасту.

На кухне накурено, окна запотели от пара и работающей газовой плиты, на которой подпрыгивала кособокая алюминиевая кастрюлька с искривлённым дном. Пахло гречневой кашей. Журчала вода. Растрёпанная мать мыла посуду, в зубах сигарета, пепел сыпался в раковину, телевизор за её спиной рекламировал красивую жизнь и райское наслаждение при экономии до «не скажу сколько» процентов.

— Привет, мам…

— Привет, Лука…

— Пустишь зубы почистить? В ванной бабуля… омывает…

Она вздохнула, пропуская меня, глаза её устремились в экран с яркими картинками незнакомой нам жизни.

Тёплая вода скатилась по лицу. Я встряхнул головой, капли полетели в стороны как от лохматой собаки. Заглянул в холодильник. Папа пошутил. Посадил игрушечную мышь с печальной физиономией, которая теперь всякий раз смотрит на меня. Голодная.

— В холодильнике пшик! — устало проговорила мать. — Возьми деньги на полке, сходи, я не успела вчера.

Я вздохнул, протягивая руку, пошарил пальцами, натыкаясь на бумажки. Монеты, случайно задетые мной, скатились, ударились о столешницу, упали на пол. Нагнулся, подцепил их, запихнул в карман вместе с мятыми бумажками, свёрнутыми в четыре раза.

Толстый полосатый свитер с горлом, чтобы прятать в него холодный нос; зелёная шапка, напоминающая о свежей зелени, пролезающей сквозь уставшую от зимы землю; куртка с капюшоном; кожаные ботинки с плотно залёгшими морщинами, грязные, потускневшие, — каждодневное обмундирование городского воина.

Приход календарной весны ничуть не мешал зиме строить свои козни. Она не собиралась уходить, набирая большую силу, заимствуя её у утомлённых понурых лиц. Я устало загребал подошвами грязный снег, держась привычного маршрута до магазина, скользил по бугристому льду, который ещё вчера лежал вязкой слякотью. Мысли сбивчиво скользили по льду вместе со мной. Я почти прекратил внутренний диалог, когда передо мной возникла на расстоянии метра спина какой-то женщины. Женщины — потому что я разглядел вполне стройные ноги, затянутые в аккуратные начищенные сапожки. Спину её покрывала неимоверной красоты шуба — белоснежная с серо-чёрными вкраплениями пятен. Я стал думать, какому прекрасному зверю из породы кошачьих принадлежал этот даже на вид шелковистый мех. Взгляд мой упёрся в сочетание пятен посреди спины незнакомки. Я нахмурился, щуря глаза, пытаясь разобрать, что мне напоминает этот рисунок, который между тем приобретал более отчётливые формы. Я уже мог различить тёмные буркалы глаз и вырисовывающуюся морду, когда порыв холодного ветра бросился в лицо вместе с кристалликами льда. Я отвернулся, зажмурившись на секунду, восстанавливая перехватившее дыхание, и, когда выровнял шаг, прямо передо мной на расстоянии 30 сантиметров с шубой незнакомки стали происходить невозможные трансформации. Спину её изнутри разрывало что-то, рвущееся наружу, роскошный мех треснул в том месте, где я разглядывал игру пятен. Я наклонил голову на бок, не смея отвести взгляд. Оголённые лапы разрывали спину незнакомки изнутри, наружу вылезало что-то, оно

--">