Виталий Иванович Дубовиков (ДубоВит) - Приключения сознания Гесвода

Приключения сознания Гесвода

Глава 1 СМЕРТЬ КОТОВАСИНА

Джинн спит в своём кувшине, который падает в бездну, и сон его - наш мир. Пока он не проснётся, вселенная будет существовать. Добрая фея поёт ему колыбельную песенку, порхая рядом на своих прозрачных крылышках. А ещё с ними вместе падает весёлый карлик, он заводит свой маленький, но мощный будильник...

В тридевятом царстве, в тридесятом государстве, в триодинадцатой федерации, в славном городе Сивокобылинске, что в Бредской области среди передовых числится, жил гражданин один - Гапа Котовасин. Прожил он жизни своей тридцать лет и три года, и хотя на печи особо не разлёживал, назвать преуспевающим членом социума его никто бы не решился. А разлёживать он больше предпочитал на диване. По годам его величали уже Агапоном Кузьмичом, но сам по себе человечком он был маленьким, неприметненьким. Досталась ему от родителей покойных квартира однокомнатная, в которой и жил-поживал он один-одинёшинек. Своей семьи Агапон Кузьмич не завёл по причине некоторой робости перед женским полом, а больше из-за природной своей лени-матушки. Друзей у него не то, чтобы совсем не было, но общался он с ними редко. Школьные товарищи в большинстве своём поразъехались кто куда, а те, что остались, все делом заняты. Кто бизнес ладит, чтобы жизнь свою на более высокий уровень поднять, а кто просто работает в поте лица своего, на хлеб с маслом да на бензин четырёхколёсному другу зарабатывает. И на Гапу-бездельника время своё, по секундам расписанное, редко кто тратить желает. А Агапон наш Кузьмич, перебивался случайными заработками. Время от времени устраивался куда-нибудь, вроде бы с серьёзными намерениями, но долго нигде не держался - надоедало. Была у него ещё на это уважительная причина - врождённый порок сердца, но это больше для отговорки, а так, моторчик Гапу не особо беспокоил. Давным-давно когда-то обследовали его эскулапы, выявили болезнь, освободили от исполнения почётной обязанности, да посоветовали и в гражданской жизни не перенапрягаться особо, коему распоряжению Агапон Кузьмич и следовал благополучно всю свою жизнь. И никаких беспокойств от недуга своего он не испытывал.

Но, к чести его, надо заметить, халявщиком и нахлебником Гапа не был, просто потребности у него имелись небольшие - поесть вкусно, да книжку интересную почитать, вот и всё. Ну, уж на эти скромные надобности Агапон Кузьмич себе зарабатывал, во всяком случае, на еду. А книжки покупал иногда, а чаще брал почитать у знакомых, но ведь так многие делают, и зазорным это в народе не считается. Тем более, что читал Гапа быстро и аккуратно, прочитанное возвращал сразу же, и даже, когда давали ему книжонку растрёпанную, ремонта требующую, оный ремонт своими силами производил. Литература ему больше нравилась увлекательно-развлекательная, нереальная. Фантастику, и научную и фэнтези, Гапа читал запоем, а иногда не стеснялся и детскими сказками увлечься. А порой и что-нибудь абстрактно-философское проглатывал, и даже понимал. Умом он обладал в этом направлении острым, всяческой метафизикой интересовался ещё со школьной скамьи. Но вот на практическую сторону жизни этого его ума не хватало, а вернее сказать, не было у него интереса к достижениям в реальной жизни. Поэтому и не преуспел он в ней. И даже читать об обычной жизни Гапа не любил. «Зачем читать о том, что и так можно в жизни встретить или по телевизору увидеть?» - говорил он, - «Интереснее то, что если и встречается, то где-то далеко, если и случается, то не с нами, простыми смертными». Разные детективы и криминальные приключения обходил Агапон Кузьмич своим вниманием, а от историй про любовь он просто засыпал. «Я уж лучше кулинарную книгу почитаю, чем про любовь, - его слова, - и вообще, если уж людям приспичило сделать культ из физиологической потребности, так сделали бы уж лучше из еды!»

И нельзя сказать, что вот, Агапон Кузьмич любил поесть. Правильнее будет выразиться - он любил пожрать! Сам себя он называл великим жрецом, имея в виду вовсе не служителя какого-то экзотического культа. Культу еды, это да, служил самозабвенно. И когда его кто-нибудь называл любителем пожрать, Агапон Кузьмич делано обижался и говорил: «Это ты любитель, а я - профессионал!» В различных анкетах в графе хобби писал он: «пищеварение», иногда, если позволяло место, добавлял ещё: «и чтение». А ещё Агапон Кузьмич был спец. Не спец в --">