Дарья Вознесенская - Тогда я иду к вам (СИ)

- Эм, Ликуся?

А я даже сказать ничего не могу.

Лицо полыхнуло, а в голову ударила волна чего-то такого, чему я даже не могла дать названия.

Ненавижу!

Я выскочила из аудитории, проклиная предателя, собственные чувства и всю эту идиотскую историю - и идиотский универ, и родителей, и природу, а в голове вспышками проносилось нелестные эпитеты в мою сторону, сцены в столовой, сдавленные смешки «доброжелателей», которые я не замечала.

Сволочи!

Я должна им отомстить и мстя моя будет страшна!

Я застыла посреди коридора, раздумывая, какая мстя будет лучше - электропила или асфальтовый каток - как услышала:

- Анжелика? - Витя. Взялся же откуда-то.

Опять этот маньяк меня преследует - он с самого первого дня смотрит на меня, как на богиню на пьедестале, наверное и не подошел бы познакомиться, если бы не учились в одной группе.

Я уж было по привычке отмахнулась и пошла прочь, вспоминая знакомые названия режущих агрегатов - зря что ли у меня у дяди лесопилка - как вдруг замерла.

Медленно повернулась.

Витя.

Мелкий, щуплый - так это накачать можно.

Близорукий - операцию делают.

Да и пластическая хирургия сейчас на высоте…

Я улыбнулась изо всех сил:

- Витюша-а…

Витюша замер. И отшатнулся. Наверное он из тех эксгибиционистов, что никогда не рассчитывают на ответ жертвы. Ничего. Привыкнет.

Я нависла над ним - ростом он конечно не вышел - и пропела:

- Мне та-ак нужна твоя помощь…

Сглотнул. Дернулся было бежать, но я уже схватила его за рукав. Пару предсмертных трепыханий и вот он уже поник и пролепетал:

- Как… я могу тебе помочь?

Все. Клетка захлопнулась.

Не прошло и месяца, как он предложил мне руку, сердце и прочие органы.

А я, не будь дурой, точнее будь, согласилась.

А потом обнаружила себя стоящей в родном ЗАГСе в шикарном платье и собиравшейся окончательно и бесповоротно испортить свою многообещающую жизнь.

Глава 3, в которой я обнаруживаю себя в месте-которое-нельзя-называть. Потому что названия не знаю

Фырк.

Фырк. Фырк.  Иго-го-о…

Странные звуки возникли в моей голове и заставили ту оторваться от земли. Или на чем там голова лежала.

Хотя очнуло меня не это. А вонь. Похоже именно та, что от производного фырк-фырков и иго-го.

Я смутно подумала, что странная какая-то у нас в городе канализация, раз недопегасы бродят и гадят, а подо мной что-то холодное и твердое, а не… Наоборот, короче.

И села. А потом смогла протереть глаза - даже не хотела догадываться, что такого я счищаю с них - и поднять в голову.

Хм, я в канаве? Землистые стенки с пучками не слишком чистой травы, камни и…

В общем, то, что воняло.

Так значит мне показалось, что я в люк провалилась? На самом деле шмякнулась в канавку? Что ж, все к лучшему. Из канавы проще выбираться.

Кряхтя, как древняя кляча, я распрямилась, убеждаясь, что ничего себе не сломала и…

Ой.

Дальше я уже не могла думать, а только смотрела, открыв рот.

Грязная, местами мощеная дорога. Вот вообще не асфальт. Неказистые каменные домики, наклоненные то вправо, то влево - у них как-будто не было никакого остова и оттого их перекосило от первого же порыва ветра. Спешащие по деревянному настилу люди - весьма многочисленные, кстати. И, конечно, повозки с лошадьми. Всадники с лошадьми. Просто лошади

- Какая реалистичная галлюцинация, - восхищенно пробормотала и принялась еще более жадно осматриваться. Вот очнусь в реале, опишу все, что видела и стану великой писательницей! В книжных магазинах ко мне будет выстраиваться очереди за автографом, а сволочь Евгений еще десять раз пожалеет, что не заметил всех моих выдающихся талантов!

Я улыбнулась, вдохновленная перспективой.

И домики-то стали вполне себе симпатичными; и уклон-то у них явно сделан с каким-то умыслом, потому как хаотичность только на первый взгляд была хаотичной, а на второй - вполне упорядоченной. И двери выкрашены в яркие цвета, а на окнах не какой-то там бычий пузырь, а вполне себе чистые стекла

И коняшки ужасно милые, а разнообразная публика одета вовсе не в обноски, а в яркие сюртуки, костюмы, юбки, блузки.