Елена Владимировна Клещенко - Младший

Родить дочь в пятнадцать, чтобы к тридцати воспитать себе преемницу и раз навсегда избавиться от тяжких забот — подруги Элоизы неизменно называли это умным поступком, по крайней мере, в глаза. Только сама Элоиза знала, чего ей стоили эти тринадцать лет. Особенно первые три, когда колдовская сила иссякла и возвращалась по каплям. А теперь эта бестолочь — недаром ведь она и похожа-то на того простака, что был ее отцом! — взявшись учиться, не блистает легкостью и умом, но продвигается к вершинам Тайного столь же споро и весело, как свинья, застрявшая в дымоходе: трудов премного, визгу и скрежету дополна, а все, кажется, ни с места… Того и гляди, не выдержит Испытания и останется обычной девкой, каких полно в любой деревне. На что в таком случае она, Элоиза, потратила сладчайшие годы?..

— Что не так у людей? — монотонно спросила она, не взглянув на дочь.

— Я хотела сказать, люди не как драконы? Людям возможно любить детей?

— Возможно. Что там у тебя?

— Драконья Книга, — ответила девочка, уже осознавая свой промах. Мать поставила ступку.

— Ты уже выучила двадцать вторую главу травника, — с обманчивым спокойствием произнесла она.

— П-почти. — Девочка втянула голову в плечи. Против ожидания, подзатыльника не последовало.

— Учи сейчас.

Марианна состроила страдальческую рожицу, придвинула к себе пухлый том и уставилась в него.

— Слушай, выпрями ты спину наконец! — произнес голос за ее спиной. — И утри нос. Ведьмой не станешь, так, может, хоть замуж тебя выдам.

Марианна не ответила. Вероятно, Элоиза услышала в тишине комнаты, как дочка судорожно вздохнула, пытаясь и не имея сил сдержать слезы. Вероятно. Только все равно ничего общего с жалостью или раскаянием не имело то, что сжало сердце ведьмы. Словно сердце у них было одно на двоих. Словно удар, нанесенный отражению, поранил ее саму.

Элоиза вбросила пестик в ступку и быстро подошла к дочери.

— Ну, перестань. Ничего трудного здесь нет. Давай попробуем вместе.

2003.