(Aldariel) - Эхо наших имён (СИ)

========== Наковальня ==========

Когда рассветное солнце вызолотило мощёные анвильские улицы, город уже бурлил, словно котёл с похлёбкой, который растяпа-хозяйка забыла убрать с огня.

Рыбаки вставали засветло, ещё в четвёртом часу: готовили снасти и снедь, не до конца проснувшись, и уплывали в тягучую предрассветную хмарь. За ними подтягивались и остальные: в распахнутый, вечно голодный зев восточных ворот проваливались доверху нагруженные фермерские телеги, спешившие к открытию рынков, а следом на улицы сползались поставщики и торговцы, оптовые закупщики и хозяева маленьких лавочек, прилежные слуги и рачительные хозяюшки — ранние пташки, что торопились пополнить свои кладовые по самым выгодным ценам.

Жизнь била ключом, опережая вялое, тихоходное солнце — на рынках и в доках, на площадях и в тёмных, узеньких переулках. Мало-помалу Анвил пробуждался — весь, от скромных бедняцких кварталов, где новый день начинался чуть ли не с четырёх часов, до их ленивых богатых кузенов, где только к восьми выставлялись на прилавки свежая дичь и экзотические хаммерфелльские специи.

Портовый район, пропитанный солью и крепким запахом рыбы, стряхивал сон нахраписто, резко, словно норовистый молодой бычок. Мало кто мог устоять перед таким напором. Не оставались в стороне и портовые проститутки, — дамы, что в большинстве своём были созданиями ночными, — готовые скрасить для страждущих морячков начало очередного тяжёлого дня всего лишь за горстку монет или миску похлёбки.

С развязной неторопливостью пробуждалась от мирного сна и Северная привратная площадь — сердце благополучного района Гильдий. Весёлые, оживлённые голоса заполняли улицы, и совершались первые сделки, и золото между людьми струилось с такой же лёгкостью, с какой по нарядным каменным домам струились золотые лучи утреннего анвильского солнца.

Одна только лавка зачаровательницы, щеголявшая звучным названием “Ручное Чародейство”, всё ещё сонно жмурилась занавешенными окнами и наглухо запертыми дверьми. Впрочем, никого вокруг это не удивляло: соседи и постоянные покупатели знали, что Виола Вилье, эксцентричная бретонская чародейка, любит поспать и редко когда начинает работать утром. Обычно она открывала лавку только после полудня и торговала до позднего вечера, когда почти вся остальная Северная площадь уже не первый час наслаждалась заслуженным отдыхом.

Впрочем, товар у магистра Вилье был высшего качества и на любой, даже самый взыскательный вкус — от амулетов, зачарованных на лечение дурных болезней и позволяющих ценителям полузапретных удовольствий не позориться лишний раз перед целителями, до мощных и редких камней душ, способных равно прельстить и практикующего магика, и увлечённого коллекционера. Недостатка в клиентах госпожа чародейка никогда не испытывала и потому с чистой совестью позволяла себе ни под кого не подстраиваться.

Виола знала, что слывёт особой заносчивой, нелюдимой и оригинальной, — “с причудами”, как осторожно высказывались люди, ей симпатизирующие, или “с заскоками”, как говорили все остальные, — но её эта слава всецело устраивала. Больше того, именно такой славы она и добивалась с первых же дней, как поселилась в Анвиле далёких четыре года назад.

По жизни Виола Вилье строго придерживалась трёх простых правил. Первым было “постоянно переезжать”: каждые десять-пятнадцать лет, а иногда — даже раньше, если подсказывало отточенное до остроты даэдрического клинка чутье.

Виола должна была сбить со следу… всех тех, кто захотел бы найти её след, и оттого вторым её правилом было “менять имена”. Дело это было долгое, хлопотное, но необходимое, поэтому она никогда не забывала заранее озаботиться подделкой документов: даже в бюрократической неразберихе, нахлынувшей на Империю после Великой войны, маг без бумаг не вызывал доверия, а ничем другим зарабатывать на жизнь Виола не умела — и не хотела.

Третье правило — “ни с кем не сходиться близко” — давалось ей куда сложнее. Виола всегда считала себя малообщительным мизантропом, но не делиться ни с кем своими открытиями, не обсуждать новости и… “существовать в пустоте” — так, наверное это можно было назвать? Существовать в пустоте оказалось слишком тяжело, и подлинной затворницы из Виолы не вышло.

С

--">