Роман Арилин - Мясо (СИ)

   Мясо

   Натужно загудели носовые двигатели, и дирижабль начал резко снижаться, одновременно разворачиваясь с креном влево. Яркая синева в обзорной иллюминаторе сменилась на вязкую муть облаков. По узкому проходу между креслами покатилась пустая банка, оставляя след из тягучих капель. К запаху немытых тел и тревоги добавился химический душок алко-водорослей.

   Корнеев вытянул затекшие за три часа полета ноги и уперся во что-то упругое и живое под сиденьем впереди себя. Раздалось угрожающее шипенье и приглушенная ругань на смеси корейского, японского и русского. Может быть, в сумке была последняя живая змея из Японии?

   Облака закончились, и внизу, по правому борту, показалось побережье Таймыра. Аккуратные зеленые квадраты перерезали с узкими лентам дорог, с черными точками машин. Бесконечные поля супер-пшеницы, фасоли и гибридной сои раскинулись в лоскутное одеяло, исчезающее в мутной полосе у самого горизонта.

   Сидящий рядом седой мужчина, по виду японец, заулыбался и радостно ткнул рукой в иллюминатор:

   - Ke tsu... Я там работа!

   Корнеев равнодушно кивнул, не желая продолжать разговор. От перепада давления и резкого снижения заложило уши и немного мутило. Дирижабль взял еще левее, и внизу заиграла солнечными бликами стальная синева Карского моря. Сквозь утренний туман угадывалась ощетинившаяся антеннами, башнями управления и оранжевыми стыковочными мачтами черная громада плавучего хаба "Надежда-28".

<p>

***</p>

   Дверь открылась с громким хлопком, и внутрь салона ворвался морской воздух. РУб

   Рубашка тут же стала влажной и прилипла к спине. Корнеев бросился к выходу, прижимая к груди небольшую сумку с вещами и разрубая плечами пробку из пассажиров, с бесконечными баулами и упирающимися детьми. Он первый сбежал вниз по трапу, оказавшись посреди муравейника. Все и вся вокруг него двигалось. Внизу, сквозь решетчатые фермы, проглядывала баржа, с которой что-то разгружали и одновременно загружали несколькими лентами-конвейерами. Сбоку, на вынесенной посадочной площадке, садились и взлетали непрерывным потоком транспортные дроны. Одни сбрасывали прямоугольные транспортные блоки в жерло приемника, другие тут же подхватывали грузы с ленты и с нарастающим воем двигателей уносились в сторону моря.

   Нависающая над головой махина дирижабля медленно шевелилась, словно засыпающее чудовище. Местами сквозь серебристую обшивку гондолы выпирали сегментированный мешок, заполненный водородом. Если присмотреться, можно было разглядеть проглядывающие номера и звезды, замазанные поверх краской. Следы старательно забытого прошлого...

   По отдельному трапу шли пассажиры первого класса. По виду, явно столичные гости. Вызывающе белые костюмы, охрана с инфра-звуковыми резаками наизготовку, суетливые референты в полу-поклоне.

   Поток обычных пассажиров упирался в ограждение с предупреждающими надписями на нескольких языках, и дальше разбивался на тоненькие ручейки около стоек оформления. Равнодушные пограничники деловито стучали печатями по паспортам и временными визам, определяя всех согласно порядку. Рабочие по контракту, беженцы-мигранты, трудовой резерв, служащие...

   Корнеев остановился около автомата с питьевой водой, купил себе самую маленькую бутылочку и разом выпил, задержав во рту последний глоток и наслаждаясь вкусом. Чистая, без соли и химического привкуса.

   - Корнеев? Контракт номер Ф-259?

   Шустрый старик в потертой военной форме схватил его за локоть, и вглядывался в лицо.

   - Ф-259, - автоматически подтвердил Корнеев, протягивая карточку с направлением и документы.

   - Я твой куратор, Алексей Петрович.

   Старик шустро засунул карточку в потертый считыватель, и довольно долго что-то смотрел на маленьком экране, хмурясь и недоверчиво вертя головой.

   - Ты же из этих... - начала говорить старик, но потом замолк и

--">