(Lady Morogenko) - Слабость

Почему именно фиолетовые? Ответа на этот вопрос у Питера нет, как и на тот, что же он всё-таки здесь забыл.

Да, какого чёрта Хэйес зажимает в руке полупустой стакан с напитком и таращится на людей, кружащихся в такт музыке на танцплощадке, которая находится всего в паре метрах от шатена. Когда Питер получил приглашение на празднование пятидесятилетия со дня образования пяти фракций, он и не предполагал, что будет торчать в этом Богом забытом саду Дружелюбия, который отвели под праздничный марафет. Газоны идеально ровно подстрижены, как и замысловатые кустики по всему периметру сада. Дорожки выдраены до блеска, который болью отдаёт в глазах. И от этого чувства идеальности хочется орать во всю глотку, потому что ни хрена не идеально. Всё муторно, до жути банально, вылизано до последней пылинки и от того совсем не правдоподобно. Да-да, именно фальшиво, а потому мерзко и гадко.

И Питера тошнит. Даже от самого себя, потому что сегодня он надел идеально выглаженную чёрную рубашку, того же цвета костюм и туфли, в которых затекают ноги. Непривычно, отвратительно, слишком роскошно для него. Хэйес привык к грубой и жёсткой одежде, под стать его сущности, а не к этим вычурно-блестящим нарядам. Ему здесь не место, и парень это прекрасно знает, но почему-то продолжает тупо стоять и пялиться в сторону арки, под которой проходят все новоприбывшие гости. Питер сам не понимает, чего ждёт. Или кого. Да-да, именно кого. Но об этом позже, ещё не время.

Он просто осушает свою стопку, с громким стуком опуская рюмку на стол, так, что чуть не трескается стекло. Звук отрезвляет, дзинь-дзинь. Именно с таким дзиньканьем у него сейчас ломаются кости, разрываются внутренности, лопаются сосуды. Потому что осточертело. Дошло до самого пика и теперь больно упирается в глотку. Желание прикинуться измученной собакой и выть на луну пересиливает все человеческие факторы. Хочется лишь скулить, как побитому псу, потому что на душе кошки скребут. Да-да, гениальное сравнение, как и вся его грёбанная жизнь, в последнее время пропитанная навязчивой идеей пойти и утопиться где-нибудь в канаве. Чтобы нос заложило от вони, глаза слезились, а глотку жгло от дерьма. Вот так вот, такие дикие фантазии, преследующие Питера уже долгие месяцы. А избавиться от них нельзя — пробовал, пытался, ни хера не получилось.

Взгляд карих глаз останавливается на старом дубе, чьи ветви тянутся ввысь, бросая тени на недавно подстриженную траву. Дерево старое, хорошенько потрёпанное временем. На него повесили пёструю гирлянду, пытаясь замаскировать дряхлую обвалившуюся кору. Но тщетно. Тёмно-коричневое, кое-где вывалившееся природное покрытие выглядывает наружу, напоминая об истинном внутреннем мире своего хозяина.

Так и сам Питер. Напоминает сейчас этот дуб. Если посмотреть, выглядит молодо и свежо в смокинге, подчёркивающем подтянутую стройную фигуру. А стоит напрячь зрение, как тут же начинают появляться изъяны. Потрёпанная кожа, кое-где со шрамами. Сухие обветренные губы, тёмные круги под глазами, в которых погас огонёк. От прежнего Питера ничего не осталось. Да — он продолжает шутить, да — ведёт себя, как заносчивая скотина, но никто даже не догадывается, каких усилий ему это стоит. Каждый день прикидываться тем, кем ты уже давно не являешься. Теперь ты лишь тень себя самого, жалкое подобие некогда сильного и уверенного в себе парня, которому было плевать на окружающих, который испытывал невероятное наслаждение, причиняя людям боль. А сейчас его волнует лишь один единственный человек, которому доставлять боль Питер готов каждый день. Каждый час, каждую херову минуту. Потому что это опьяняющее чувство превосходства возносит до вершин экстаза, дарит неописуемый кайф. Хэйес давно понял, что подсел на наркоту, которую достать не легко, ломка наипротивнейшая, зато послевкусие прекрасное.

Питер не знает, что в нём щёлкнуло. Крохотный внутренний звоночек прозвенел, заставляя парня резко вскинуть голову и уставиться взглядом в девушку, появившуюся в дверях.

И в этот момент Питер понимает, что летит в самую бездну. В пропасть, из которой не выбраться. Никогда.

Баста, мистер Хэйес. Вот она, точка невозврата. Просьба принять как факт и подавиться. Выхаркать свои внутренности, полюбоваться представшей картиной, а потом сдохнуть. Потому что иного пути нет.

Беатрис

--">