(Lady Morogenko) - Дoгма

подкожном уровне, словно тот тёк у него по венам вместе с кровью или отпечатался в мозгу подобно двухзначному коду.

Питер хотел быть рядом с Тони Старком.

— Я тебя не помню, — вновь сказал он, глядя в карие глаза напротив, практически идентичные его собственным.

— Я помогу тебе вспомнить, — ответил Тони, уже заранее зная, что из кожи вон вылезет, сделает всё невозможное, перевернёт Землю, если потребуется, но вернёт Питеру его воспоминания.

Потому что Питер его догма. Потому что Питер его постоянная величина, единственно правильная из всех возможных. Потому что Питер всё для него.

***

Новое место, куда его поселили, Питеру нравилось. Огромное здание с кучей комнат, залов, бассейном, кинотеатром и ещё чёрт знает чем, которое все называли базой. Паркер не вникал в детали, наслаждаясь своим пребыванием в этом странном месте. Здесь ему было гораздо лучше, чем дома. Стены небольшой квартиры давили, мешали сделать вдох, и даже присутствие тёти Мэй не помогало избавиться от чувства собственной беспомощности. На базе же Питер ощущал себя свободным и не зажатым, хотя по-прежнему многих вещей не понимал.

Кроме него, здесь жили и другие люди, с которыми Питер пересекался крайне редко. Полковника Роудса он иногда встречал в длинных коридорах, а с девушкой со странным именем Ванда и вовсе виделся от силы пару раз. Чаще всего Питер проводил время в компании Тони Старка, вызывающего у Питера странные эмоции, скорее положительные, чем отрицательные, но всё же не поддающиеся объяснению. Когда Питеру захотелось узнать о нём больше, он, как и любой подросток, решил почерпнуть знания из всемирной паутины. Взгляд моментально выхватил из кучи материалов фотографию, на которой был изображён робот со странной маской вместо человеческого лица.

Питер не знал, что произошло дальше. В голове будто взорвалась целая сотня петард, разрывая изнутри и доставляя нестерпимую боль. Словно сосуды один за другим начали лопаться, парализуя мыслительный процесс и прожигая всё естество адским огнём. Питер кричал громко, бился в истерике, чувствовал, как слёзы стекают по щекам, а голова продолжает буквально пульсировать. Кто-то крепко держал его за руку, гладил по спине, прижимал к себе и шептал на ухо успокаивающие слова, за которые Питер цеплялся остатками здравого сознания, как утопающий за соломинку.

С тех пор доступ к интернету и любым источникам информации для Питера был закрыт. Потому что никто не мог с точной уверенностью сказать, что именно из прочитанного и увиденного вызвало такую реакцию головного мозга. Подобное могло повториться, а Тони не был уверен, что ещё раз переживёт крики Питера, бьющегося в конвульсиях у него на руках.

— Ты не думаешь, что так для него будет лучше? — тихо спросила Ванда, задумчиво смотрящая на мальчика, клубком свернувшегося на диване в гостиной. Тони, сидящий рядом, положил ему ладонь на голову, аккуратно и бережно гладя, пропуская мягкие пряди медовых волос сквозь пальцы.

— Поясни.

— У него в сознании стоит стена, блокирующая все воспоминания до… щелчка, — Ванда передёрнула плечами, словно избавляясь от скользкого ощущения на коже. — Воспоминания, напрямую касающиеся всех этих супергеройских событий. Стена защищает его, понимаешь? Не позволяет вновь почувствовать ту боль и страх, когда он рассыпался на твоих руках, Тони. Он инстинктивно хочет быть обычным подростком. Позволь ему жить нормально. Отпусти его.

— Ты знаешь, что я не могу, — ответил Старк, продолжая говорить спокойно даже несмотря на то, что после слов Максимофф у него внутри что-то неприятно щёлкнуло, словно фитиль раздражения подожгли. Но грубить Ванде или спорить с ней Тони не хотел, потому что она сама пережила то, от чего отказалась бы при малейшей возможности, лишь бы не чувствовать ноющую боль под рёбрами.

— Будет только хуже.

— Я не хочу, чтобы он вспоминал Железного человека. Я хочу, чтобы он вспомнил меня — это разные вещи.

— Да, конечно, а Земля имеет треугольную форму, — Ванда, кажется, впервые за несколько недель едва заметно улыбнулась, приподняв краешки губ. Бросила на Питера быстрый взгляд, словно считывая с его безмятежного лица информацию, понятную только ей. — Возможно, ты и прав. У Железного человека нет шансов

--">