Лиана Делиани - Самаия (СИ)

ей дано было лишь единожды, таков ее удел, и вот уж нет надежд на счастье, отцвела ее страсть, не успев распуститься; и в самой сокровенной глубине неземным страданием мучается душа, верующая глубоко и твердо, алчущая лишь небесной благодати и покоя, рвущаяся прочь из юдоли скорбей, подлости и мерзости к стопам Творца, туда, где бессмысленны все иные страсти и горести, ибо только там -- истина.

Тамар молилась, но, несмотря на свои молитвы, не верила в чудо. И чуда не произошло.

Покойная царица Будурхан была женщиной красивой, набожной и кроткой. Недостатков у нее было лишь два: ничего не смыслила царица в делах государственных да так и не сумела родить царственному супругу сына. По этим-то причинам, отчаявшись получить наследника картлийскому престолу, царь Георгий отдал дочерей на воспитание овдовевшей венценосной сестре своей -- Русудан. Таков был обычай, царица не сетовала и не вздыхала, но редкие приезды дочерей были праздником ее сердца.

Тамар росла серьезным ребенком. Терпеливо и настойчиво могла она слушать уроки старого воспитателя Басили, наставления Русудан, многочисленных мамок и нянек. Но просыпавшийся иногда в девочке бесенок, заставлял ее быть упрямой, непокорной, убегать играть с мальчишками в зарослях у стен замка. Русудан, как могла, старалась обуздать порывы племянницы, она и отец Тамар, царь Георгий III, приучали ее к важности и сдержанности царских особ. Долго приучали. Но изменилась Тамар в одно лето. В то лето, когда был казнен царевич Демна. Никогда больше с того лета Русудан не смогла бы с уверенностью сказать, что думает и что чувствует племянница.

Вот и теперь, входя в покои царственной племянницы, Русудан не знала, с чего начать беседу. После утренней встречи с русийским князем, Тамар никак не показала своего расположения или недовольства, с подобающей любезностью распрощавшись с гостем.

-- Все юные девы при нашем дворе единодушно нашли, что русский -- прекрасный юноша, -- доверительным тоном сказала Русудан.

-- Не все, прекрасное снаружи, блестит изнутри, -- ответила племянница.

-- Ты изначально настроена не в пользу этого юноши. Хотела бы я знать, кто внушил тебе такую неприязнь?

-- Я предпочла бы вовсе избежать замужества, будь на то моя воля.

-- Царевны могут становиться невестами Христовыми, не царицы. Ты -- царица, и превыше долга перед Всевышним пред тобой долг государственный -- дать наследника царству, обеспечить силу нашего рода и преемственность власти. Лишь выполнив свой земной, царский долг, ты сможешь положить жизнь к стопам царя небесного, -- веско произнесла Русудан.

-- Мой долг мне известен, -- печально улыбнулась племянница. -- Но я желаю знать мужчину, которого вы прочите мне в супруги. Редкая для нас внешность -- еще не повод считать его красивым, и уж тем более говорить о его духовных добродетелях. Я сама хочу убедиться в них. И лишь тогда принять решение.

-- Если сыграть свадьбу в день святого Георгия, у вас будет довольно времени, чтобы ближе узнать друг друга до брака, -- примирительно сказала тетка.

-- Уже назначили день? -- Тамар не выглядела удивленной, скорее в голосе прозвучала насмешка. -- Меньше двух месяцев осталось. Что, если я откажусь?

-- Когда я выходила замуж, мне было тринадцать. Султан был втрое старше, другой веры, и я ехала в чужую, незнакомую страну. Ты давно уже не дитя, остаешься на родине, жених молод и пригож собой -- чего еще можно желать? -- сухо произнесла Русудан.

Оставшись в одиночестве, царица погрузилась в раздумья.

Из всех претендентов на место ее супруга лишь осский царевич Георгий был влюблен в нее. Из всех он один претендовал на то, чего она не могла дать, -- не только на власть и титул царя, но и на ее любовь. И именно поэтому она меньше всего желала, чтобы его сватовство было удачным. Ей нечем было ответить Георгию. Он заслуживал лучшей участи, чем жить бок о бок с женщиной, лишенной дара откликнуться на его чувства. К тому же хворый, слабый здоровьем царевич не смог бы в полной мере разделить с ней обязанности правителя и полководца. С осской стороной ее и так связывали достаточно близкие родственные отношения, и можно было не опасаться серьезного недовольства ее выбором, вне зависимости от того, на кого он падет.