Вук Миланович Драганович - Город. Новый Год (СИ)

два узла обороны, битком набитых людьми, оружием и боеприпасами. Учитывая все обстоятельства нашей жизнедеятельности, они вряд ли спокойно останутся сидеть на своих местах, покорно ожидая, когда к ним заявится большой и пушистый полярный лис с большим калибром любопытного носа. Скорее, чеченцы охотно перережут нашу тоненькую линию снабжения и с радостью добьют нас в окружении, танцуя свой дикий зикр на наших костях.

Наступать мы не можем. Вряд ли у нашего Генерала еще остались какие-нибудь хитрые ходы для продвижения вперед в условиях отсутствия численного превосходства и малого пространства для маневра. Но и обороняться тяжело, учитывая, какой огромный обоз сейчас пыхтит изо всех своих куцых лошадиных сил в импровизированном автопарке. Слишком мало солдат. А умеющих воевать - нет вообще.

Приказ о занятии обороны прозвучал практически сразу, стоило нам зачистить горбольницу и задуматься, что делать с телами убитых. Приказ был встречен удивлением и непониманием. Большинство солдат искренне недоумевало, почему это вместо того, чтобы враться вперед и стать первыми в деле занятия чеченского рейхстага и вывешивания на нем разноцветных тряпок, мы решили потоптаться на месте, уступая эту честь другим. У многих в голове накрепко засели слова о звезде Героя от Паши Грачева, а кажущаяся простота штурма что завода, что больницы для них служили лучшим свидетельством слабости обороны Города. Ворчали даже в нашей роте и постоянные подзатыльники и окрики Сержанта не помогали в борьбе с жадным тщеславием. От него не спасали даже грохот выстрелов, составлявший пятую проблему нашего маленького и недружного коллектива.

В Городе то и дело начиналась перестрелка. Звуки стрельбы, изрядно измененные и перевранные кривизной улиц, доносились до нас со всех сторон, заставляя мандражировать и покрепче сжимать цевья верных автоматов. Полминуты в одном месте, через пять минут уже в совершенно другом, а еще спустя двадцать - в третьем. То близко, то далеко. То пара выстрелов, то полноценный грохот орудий и взрывы. Обстановку не знал абсолютно никто, а связь с "большой Землей" была изрядно осложнена.

- Бля, нихера не фурычит! - завопил Без Пяти, со всей дури стукнув свою радиостанцию о пол.

- Че случилось? - спрашиваю, с удобством устроившись на кровати и положив под голову вещмешок.

Можно жить, однако.

- Да ниче, блять! Сука, станция сдохла! Помехи выдает!

- С хуя ли она сдохла, дебил? - рыкнул обозленный Сержант.

Его только что хорошенько выебал комбат за необорудованные огневые позиции. На вопрос, чем оборудовать, когда нет ни мешков, ни песка, ему последовал краткий ответ:

- Жопой!

Так что Витя рвал и метал.

- Ты, говна кусок, хули, блять, имущество гробишь, недомерок, бля!

Особенно последние два слова колоритно смотрелись при сравнении этих двоих. Без Пяти, собственно, и был без пяти два метра, в то время как Витя Носов едва достиг своих 165 сантиметров.

- А ну поднял, мудила, блять!

Могучий пендель заставил медленно склонявшегося радиста не только пошевелиться, но и убрать недовольную гримасу с лица.

- Быстрее, блять!

Без Пяти послушно поднял ящик радиостанции. Сержант схватил гарнитуру и начал щелкать переключателем частоты, то и дело повторяя про себя "Бля! Бля! Бля!". Через пять минут он снял наушники, заковыристо выматерился и дал хорошенько в лоб нашему несчастному радисту.

- Мудила, блять, запомни и потомкам своим передай, блять, что это нас глушат! Глушат, блять!

- Че, серьезно? - спрашиваю, отвлекаясь от жевания безвкусной галеты.

- Как пальцы апостола Фомы! - пробурчал тот, ложась обратно на свою кровать.

Комленя передернуло от подобного сравнения, но сибиряк не стал ничего говорить, то ли из чинопочитания, то ли из-за обострившегося инстинкта самосохранения.

- Ты ж атеист! - усмехнулся было Дрон, набивавший ленту к пулемету.

"Бам-м-м-м-м!" - раздалось в помещении. Дрона буквально снесло с кровати. На виду остались торчать только его ноги, тоскливо торчащие вверх наподобие раздвоенного ствола дерева.

- Следующая будет уже без кольца. Не заебывайте! - пробурчал Сержант, накрывая лицо шапкой.

Я, увы, слабо

--">