Александр Петрович Нетылев - Странные игры [СИ]

Нетылев Александр Петрович Странные игры

Пролог

Архипелаг в Тихом Океане. Маленький. Незаметный. Острова, которых где-то и нет. Где-то. В другой реальности. Там, где и в помине нет ни богов, ни драконов, ни колдовства. Впрочем, важно ли это? Ведь в нашей истории все это есть. А значит, есть и острова.

Спи, Панау, райская земля и адская страна. Спи, потому что нескоро тебе снова удастся поспать. Цепочка трагических стечений обстоятельств уже запущена.

Тяжелый сон. Неспокойный. Она знает, что оказалась на перекрестке интересов трех внешних сил, каждая из которых стократ могущественнее ее. Она не знает, чем ей это грозит. Но она чувствует, несомненно чувствует. Ведь ее подруга, Элизия Найтхевен, когда-то уже связалась с теми, с кем на этот раз связалась она. И она боится, до безумия боится, что история повторится. Ведь ЗШН, АТА и весенники снова сойдутся — на этот раз здесь.

Спи, Эльвира Мендоза. Ты больше не властна над своим будущим. Тебе остается лишь молиться своим богам. А боги спят. Спи и ты.

Говорят, что правосудие не дремлет. Лгут. Иногда даже тем, кто не нуждается в снах, хочется закрыть глаза и забыться. Забыть о мести, ставшей смыслом жизни. Забыть о тех, кто просто живет, не зная, как счастливы они, что могут просто жить как люди. Не понимая ценности того, что у них есть, пока не потеряют это.

Спи, Кокушибио. Скоро ты встретишься со своим врагом. А что выйдет из этого, не скажут тебе даже боги.

Не нуждается во сне и еще одна дама, прибывшая накануне. Но это неважно. Ведь так приятно просто прикрыть глаза в объятиях любимого человека. Да, послушница, превратившаяся в вещь и через то переставшая быть вещью, верит, что обрела счастье. И как и всегда, не видит сквозь застилающую глаза пелену его оборотную сторону. Не видит, что человек, которого она любит, — чудовище. Что то самоотречение, которое он проявляет, это не поведение человека. Даже любящего. Это поведение машины. Скоро оборотная сторона проявит себя. Скоро.

А пока спи, Мария Венченсо. Спи, хоть тебе и не нужно спать. Чем дольше ты спишь, тем дальше кажется момент, когда твое счастье разобьется осколками хрусталя.

Тот, кто сейчас с ней, тоже спит. Он привык работать до поздней ночи, но с ней забывает обо всем. Несмотря на то, что никогда ничего не забывает. Противоречие? Несомненно. Как и весь этот человек. Человек, не умеющий жить ради себя. Священник, не верящий в Бога. Патриот, предавший свою страну. Убийца, мечтающий о счастье. О счастье, которого ему не достигнуть. Потому что люди не созданы, чтобы жить ради других. Это странно. Это непонятно. Это неестественно. А неестественное всегда вызывает отторжение. Так служение стране привело к предательству — с обеих сторон. Так готовность на все ради любимой превращается в яд, медленно убивающий любовь. И так тот, кто следует своему долгу до конца, остается в памяти людей как тиран.

Спи, Чезаре Финелла. Незавидная это роль — быть мессией. Особенно если ты атеист.

Где-то в царстве сновидений вновь и вновь тенгу, лесной дух, убивает людей. Да. Это именно тенгу. Не он. Он запретил себе думать иначе. Можно ли убить и остаться ребенком? Можно. Если убивает кто-то другой. Если убивает кто-то другой, а ты спишь. Так легче всего. Спрятать душу от беды, доверив программе то, для чего она предназначена. А себе оставив лишь идеал. Но что делать, если идеал рассыпался в руках?

Спи, Ёсикава Рю. Рано или поздно тебе придется проснуться.

В тишине лаборатории на крышке сигма-проектора свернулась кошка. Большая кошка, хоть до того она и была невысоким человеком. Несомненно, любой, увидевший это, испытал бы умиление. В этом коварство их рода. Те, кто смотрят на кошку, испытывают умиление и не думают, что перед ними хищник. Так же и те, кто думают о бакэнэко, умиляются и не видят в них чудовищ. Умилилась и она сама. Умилилась и приняла решение, не задумываясь. О том, что быть богом — это немножко больше, чем няшные ушки и хвост.

Спи, Кеншу Рейко. Скоро ты увидишь, что значит быть богом по-настоящему. И когда ты увидишь… Не пожалей о своем решении.

Не только Рейко предстоит столкнуться с божественным. Он мог бы получить власть лорда просто по факту своего происхождения — будучи сотым от трона Великобритании, он мог бы получить все, не ударив пальцем о палец. Но он предпочел науку. Науку, в то время не воспринимавшуюся всерьез — колдовство. Исследуя древние ритуалы, он, подобно --">