Валерий Валентинович Кашпур - Дорогами творчества

Валерий Кашпур ДОРОГАМИ ТВОРЧЕСТВА

Ёж, сделанный из записной книжки, глазами кнопками смотрел на разноцветный хвост павлина. Ему было на что посмотреть: десятки кружочков стружки от заточки карандашей были уложены на картон пышным растрёпанным облаком. На первый взгляд, казалось, что в буйстве красок системы нет, но если присмотреться, то в зелёном цвете вырисовывались очертания буквы «Л». Ну, конечно, как же можно без логотипа концерна! Примостившийся рядом звездолёт, наоборот, был самой, что ни на есть, рациональной конструкции. Сцепленные колпачки от шариковых авторучек правильными рядами составляли его стремительный корпус. Следующая поделка являла собой трогательную наивность примитивизма — проволочные силуэты мужчины и женщины держали в руках сердце. Красная проволока согнута неумело, придаёт композиции шарм непосредственности.

Ксавье Бержерон оторвал взгляд от выстроившихся перед ним на обширной панели сканера экспонатов и сообщил переминающемуся с ноги на ногу Люку Сове, штатному психологу концерна «Лорика»:

— Мне понадобится неделя, чтобы тщательно проверить все работы.

— Что? — Сове нервно поправил очки визора на своём длинном галльском носу, — юбилей предприятия через три дня. Люди из кожи вон лезли, чтобы успеть! Экспозиция будет на праздничном банкете!

— Я и так пошёл тебе на уступки, Люк. Ты знаешь правила безопасности. Из сектора Омега поступают только данные, всё остальное уничтожается.

— Правила. Правила, — Сове раздражённо очертил рукой в воздухе квадрат, который, видимо, должен был олицетворять собой границы контроля. — Если хочешь знать, благодаря подобной отдушине в правилах, производительность в секторе подскочила на сорок процентов.

— Если бы персонал использовал время, которое он угрохал на павлинов, ежей и звездолеты, по делу, производительность бы поднялась на сто процентов, — заметил Ксавье.

— Что ты понимаешь в творчестве, Ксавье? — в голосе Сове сквозила страсть Дон Кихота, вонзающего фамильное копье в мерно вращающиеся крылья ветряной мельницы. — Это тебе не расфасовывание сардин на конвейере. Эти люди способны за пять минут озарения после месяца расслабухи совершить прорыв в технологиях.

— Поэтому мне и нужна неделя кропотливой работы, чтобы проверить творчество гениев. Я ведь не гений.

— Не гений и не создатель, ты способен только угнетать своими проверками и допросами.

— Я всего лишь делаю свою работу. Информация из сектора Омега стоит миллиарды.

— Не надо много трудов, чтобы оборонять неприступную крепость. Стой себе на стене и смотри, как скребут по железобетону совочками шпионы-кроты. Информация у нас защищена Доку Шилд, прими её к сведению, — Сове протянул Бержерону пару чистых листиков пластика, сколотых скрепкой.

Бержерон снял скрепку, провел пальцем по активным полосам в верхних частях документов. После считывания отпечатков на пластике проступил текст, видимый только визором адресата. Распоряжение за подписью президента совета директоров предписывало провести проверку экспозиции «Будь самим собой в Лорике!» в однодневный срок. Прилагающийся длинный список авторов намекал, что осуществить это рутинным осмотром не получится. Бержерон прижал полосы к браслету коммуникатора. Гигабайты документации осели в электронной памяти. Технология Доку Шилд действительно обеспечивала безопасную передачу информации. Никакого беспроводного соединения!

Фокусируя визор на предметах, Бержерон вернулся к части экспозиции, которая привлекла его внимание. Каждый экспонат выдавал подробное досье на создателя, вплоть до клички домашнего животного. В вытянутой форме ёжика-записная-книжка угадывалось тело таксы, в которой хозяин души не чаял. Звездолёт создал, конечно же, главный конструктор, павлина — дизайнер, чудиков с сердцем — секретарша.

— Скажи, Люк, у Cюзан Боссе близкие отношения с Джастином Ранже из секции микроэлектроники? — спросил Бержерон, переходя к проволочным влюблённым.

— Решил поиграть в детектива-психолога и пожевать мой хлеб? — крылья носа Сове хищно подёрнулись. — Да, они встречаются. Собственно, с них всё и началось, Джастин сделал для Сюзан ежика, а она из скрепок сотворила ему Ромео и Джульету. Самоотверженный труд, если принять во внимание ее акриловые ногти. Потом все загорелись, я лишь обратил энтузиазм коллектива во благо --">