Петр Юшко - Я убью за место в раю

нас? — Почти бодро спросил он помощника Эллу, — как в этом году?

— «Могло быть и хуже», Шериф. Причем со значительным перевесом. На что им жаловаться?

— Шеф, жё ви скорёй опять дормир. Я спать, — прогрохотал Брок с тяжелым французским акцентом, — жю сви трес фатике. Моя уставаль очшень, Шеф.

— Собери жетоны и отнеси в офис. А потом проваливай дрыхнуть, ленивая черная жопа, — дружелюбно огрызнулся Шериф, — только б тебе дрыхнуть. Жду тебя в баре через три часа. Сегодня будет с кем потолкаться.

Брок, почесав покрытые пятнами экземы огромные черные руки, начал пересыпать пятирублевки из тазиков в ведро. Шериф развернулся и, глянув на начинающее темнеть серое с черными язвами небо, поволок разбухшие сапожищи в сторону Ангара в горе. Обернувшись, он крикнул помощникам:

— Стволы опять не оставьте на площади. Уволю к чертям.

Вот и закончилось голосование. Демократические принципы нового общества не были попраны. Можно привести в порядок свои записи и составить официальный рапорт. Президент не будет толкать в этом году повинную речь, все пойдет своим чередом. В прошлом году после гибели четырнадцати граждан от банды «Байкеров» Президенту накидали полный тазик «Могло быть и лучше», а кто-то особо одаренный, сотворил огромную вонючую кучу под дверью его офиса. В результате Президенту пришлось три часа трепать языком на площади и клясться в исправлении ошибок. Он охрип, втирая лениво собравшимся гражданам про безопасность и новые правила сопровождения групп поисковиков. Это была унизительная процедура и за четырнадцать лет она повторилась всего лишь пять раз.

Шериф подходил к воротам Ангара, выдолбленного в советские времена в нависающей над Поселением гранитной горе, на которых как раз зажглись единственные наружные электрические огни. Перед исполинскими створками на стуле сидел стражник Коля Снайпер. Год назад после ранения у него ампутировали обе ноги до колен, и теперь он жил в Ангаре, выполняя функцию контролера, по собственному усмотрению пуская в Ангар жителей, а иногда и не выпуская их обратно. Инструкции он начисто игнорировал и нередко человек вынужден был опаздывать на свою работу. Только после участия Шерифа или главы обороны Майора, Коля пожимал плечами и оправдывался тем, что: «подозрительный он какой-то был».

Сейчас Коля сидел на простом деревянном стуле, выставив перед собой свои культи с завязанными штанинами. Несмотря на морозец и осадки, был он в одной майке. Толстыми голыми руками поглаживал цевье СВЛК-14 «Сумрак» и нашептывал ей ласковые слова. Это была его девушка. Самые крепкие, выхухоль их дери, семейные отношения в Поселении. «Сумрак» по имени Вера была одна из четырех снайперских винтовок у охраны. В случае тревоги и опасности за Забором, двое других стражников Ангара неслись к выходу, пихали под мышки Коли две гладких палки и тащили его на «Точку» на верхушке горы. Оттуда четыре месяца назад Коля поставил личный рекорд — снял улепетывающего на велосипеде «байкера» с расстояния почти в три километра. Выстрел пришелся точно в голову ничего не опасающегося подонка. Наши разведчики, когда подобрали его… Не хочется рассказывать, что они сделали. Ненавидят парни этих ублюдков.

Боль скрутила Шерифа прямо около Коли, и он остановился, прислонившись к ржавой металлической стене. Коля посмотрел снизу на его перекосившуюся рожу:

— Приперло, Шериф? Понимаю. Как сегодня прошло? За меня не забыл кинуть жетон?

Шериф отдышался и, выпрямившись, вытер выступивший на лице пот тыльной стороной правой ладони.

— А как же. Конечно, проголосовал за тебя. Все чин-чином, с оглашением перед электоратом и подписью. Как ты велел.

— И демократия в который раз победила, — хмыкнул Коля, — иди внутрь, совсем серый стал. Сходил бы к Ветеринару.

— Надо Президенту доложить о результатах. А к Ветеринару схожу, не переживай. Как ноги?

— Болят, — улыбнулся Коля и погладил ствол винтовки, стирая с него капли прыснувшего дождя.

— Ну, терпи, боец. Еще повоюем.

Шериф вошел в скрипнувшую от сырости калитку в циклопических воротах Ангара и услышал, как за его спиной Коля бормотал, обращаясь к своей боевой подруге: «Эх, хороший мужик Шериф, да, Вера? Добряк. Жаль его мне. Мало кого сейчас жаль…»

Шериф не стал подслушивать и, вдохнув воздух, насыщенный запахами сырого бетона, плесени и ржавчины прошел по предбаннику Ангара. Впереди были бункерные двери, возле --">